2010 год был отмечен возвращением интереса богатых россиян к поддержке культурных проектов, отмечает журнал «Финанс». Издание пытается разобраться в мотивациях отечественных меценатов.

Пик участия миллиардеров в культурных проектах пришелся на 2007 год, рассказал журналу комиссар Московской биеннале современного искусства Иосиф Бакштейн.

Действительно, последние предкризисные годы были отмечены появлением целого ряда крупных меценатских проектов. В 2007 году владелец AEON Corporation Роман Троценко создал культурный центр «Винзавод» ($7 млн потрачено на реконструкцию). В 2008 году Роман Абрамович создал культурный центр «Гараж», в который, по экспертным оценкам, было вложено 50 млн евро, а основатель «Вымпелкома» Дмитрий Зимин учредил премию «Просветитель» с призовым фондом 2 млн рублей.

Винзавод. Фото: Александр Рокутов

Потом начался кризис, и в 2009 году проектов такого масштаба уже не было. «Финанс» отмечает разве что литературную премию «НОС» (призовой фонд — 1 млн рублей), финансируемую Михаилом Прохоровым.

Проекты года

В 2010 году прерванный процесс продолжился. Так, Роман Абрамович спонсировал гастроли Московского театра «Современник» в Лондоне. Он же пообещал сделать что-то очень культурное на приобретенном в Санкт-Петербурге за $400 млн острове Новая Голландия.

Владимир Потанин создал эндаумент для петербургского Эрмитажа и внес в него $5 млн.

Михаил Прохоров, запустил эстетский журнал «Сноб», в который вложил $150 млн, профинансировал фестиваль русского искусства «Неизвестная Сибирь» в Лионе (2 млн евро) и спонсировал в Театре Наций спектакль «Рассказы Шукшина».

Супрематические крестьяне Liquid Theatre - участников фестиваля Неизвестная Сибирь

Президент «Новатэка» Леонид Михельсон организовал выставку картин русских художников в Турине.

Однако самое громкое событие прошлого года — учреждение в Москве Института медиа, архитектуры и дизайна «Стрелка», годовой бюджет которого определяют суммой «до $10 млн». Он появился благодаря деньгам Александра Мамута и Сергея Адоньева.

В чем корысть

Опрошенные «Финансом» политологи не верят в искренность российских меценатов-миллиардеров.

«“Чистых” меценатов среди российских миллиардеров, отвечающих на “зов сердца”, нет: за любым благотворительным проектом стоит тонкий (или не очень) политический или экономический расчет, – говорит президент Центра политической информации Алексей Мухин. – Миллиардеры – спонсоры культуры – совмещают приятное с полезным: свои увлечения и личные пристрастия используют для правильного позиционирования своего бизнеса».

Точно так же считает и ведущий аналитик Центра политической конъюнктуры России Дмитрий Абзалов, по словам которого, обычно «обострение» благотворительной активности бизнеса происходит на фоне каких-то значимых сделок, требующих особого пиар-сопровождения. В частности, знаменитые яйца Фаберже, привезенные в Россию Виктором Вексельбергом, были использованы для укрепления аппаратных позиций на фоне сделок по консолидации «Русала» и планирующихся инвестиций в Казахстан. Для Александра Мамута, занимающегося книгоиздательством, книготорговлей, кино и интернетом, такая структура, как «Стрелка», по мнению Дмитрия Абзалова, вполне органична для продвижения его бизнеса. И Роман Абрамович, проявляющий интерес к культуре, но в еще большей степени – к футболу (и фактически плативший зарплату Гусу Хиддинку), по словам эксперта, «нуждается в том, чтобы создавать себе в России, где у него много активов, положительный имидж».

Разумеется, не особо верят в чистую благотворительность олигархов российское общество. Издание приводит результаты опроса Высшей школы экономики. Более 40% опрошенных придерживаются мнения, что лишь меньше четверти жертвователей бескорыстно занимаются благотворительностью. «Корысть», в частности, — в пиаре и улучшении связей с чиновниками.

«Выгода неочевидна»

Люди, имеющие непосредственное отношение к культуре, эти стереотипы оспаривают. «Мотивы спонсоров “Стрелки”, Александра Мамута и Сергея Адоньева, по моим впечатлениям, совершенно альтруистические. Им по 50 лет – пора делать что-то хорошее, тут есть желание пользы, драйва, участия в чем-то новом», — приводит пример Илья Осколков-Ценципер (институт «Стрелка»).

«Тщеславие есть у всех, но кто-то хочет производить впечатление на девушек, а кто-то – на вечность», — говорит он.

Институт Стрелка в июле 2010 года. © Сергей Леонтьев

«Этот меценатский бум объясняется, по-моему, просто: элита нашего бизнеса дозрела до того, чтобы позиционировать себя в обществе именно как элиту, а благотворительность в сфере искусства и культуры – один из самых достойных и проверенных способов обозначить эту принадлежность», – считает Милена Орлова (журнал «Артхроника»). — Мне трудно судить о том, что движет известными меценатами, но мне кажется, что у большинства этих людей доминируют идеалистические мотивы и амбиции, поскольку буквальная выгода от такой деятельности совершенно неочевидна. Думаю, что ощущение своей миссии, общественной значимости благотворительной деятельности, публичного признания дает им прежде всего моральное удовлетворение, если хотите, оправдание своего социального статуса, не говоря уже о других бонусах».

Родственная связь

Несомненно, «культурная» активность некоторых миллиардеров тесно связана с именами их родственников и близких, — отмечает автор статьи в «Финансе». Так, созданным Романом Абрамовичем Центром современной культуры «Гараж» руководит Дарья Жукова. Табачный магнат Игорь Кесаев не замечен в любви к искусству, но зато его супруга Стелла Кесаева – активный арт-промоутер и руководитель фонда Stella Art Foundation. Финансируемый Михаилом Прохоровым журнал «Новое литературное обозрение» возглавляет его сестра Ирина Прохорова. Учрежденный Романом Троценко культурный центр «Винзавод» возглавляет его жена Софья Троценко.

Кроме того, многие меценаты действительно интересуются искусством. Роман Абрамович — среди крупнейших коллекционеров мира, своей обширной коллекцией известен и президент Альфа-банка Петр Авен. А председатель совета директоров компании JFC Владимир Кехман не просто финансирует Михайловский театр, но и является его директором и реформатором.

«Мотивы поддержки культуры незначительно отличаются от тех, что свойственны благотворителям в целом. Это и личный интерес к теме, и желание остаться в истории по примеру Третьякова или Морозова, и альтруизм, и даже попытка найти новые интересные возможности самореализации», – говорит исполнительный секретарь Форума доноров Наталья Каминарская.