Дора — это замечательная собака породы керн-терьер. Она очень умная. Так вышло, что больше всего на свете Дора любит людей. Они ей ужасно симпатичны и интересны, все-все. Дора считает, что она немножко человек, раз ей так хорошо с людьми. Когда люди делают замечательные вещи, она этому очень радуется, а когда не очень — расстраивается. Дора считает, что так происходит потому, что люди всегда хотят сделать лучше, не всегда знают, как надо и часто не могут ждать.

Дора хороший собеседник, она внимательно слушает и молча глазами задает вопросы. По движению хвоста и ушей можно понять ее настроение, Дора не может произносить слова, но это нисколько не мешает общению. Моя работа связана с людьми, благотворительностью и социальными проектами. Я люблю поболтать с Дорой, иногда я записываю наши разговоры.

Один мой хороший друг говорит мне, что Дора необычная собака, и эти разговоры могут быть интересны другим людям, потому что больше всего на свете Дору интересуют вещи, связанные с отношениями людей и разными общественными устройствами для улучшения их жизни.

Я решила последовать его совету.

— Дора, я еду с Дашей (моя дочка) в интеграционный лагерь.

— А я? — хвост виляет в разные стороны.

— Ты остаешься, туда нельзя собакам, извини.

— Расскажи хоть, что значит интеграционный лагерь.

— Это значит, что вместе отдыхают типично развивающиеся дети и дети с особенностями.

Интеграционный лагерь на Валдае. Фото с сайта fondpr.ru

— Я люблю, когда вместе, это весело! Как ты выбрала именно этот лагерь, чем он тебе понравился больше других?

— Тем, что он есть!

— ??? — уши замерли. А-а, особых детей мало и им нужен всего один лагерь? Я, кстати, не видела у нас в районе особых детей.

— Нет, дружок, особых детей много. В нашей стране приблизительно 500 тысяч.

— А как же они поместятся в один лагерь? Собака в удивлении садится на пол.

— Они и не поместятся. К счастью, этот лагерь не единственный, но таких лагерей очень очень мало, за лето в этом лагере отдохнут около 600 детей. Всего, особых детей будет чуть больше половины, остальные их братья и сестры, дети сотрудников и волонтеров. А еще в лагере будут другие взрослые: родители, специалисты и волонтеры.

— А зачем они там?

— Это потому, что особые дети бывают разные, часто они не могут делать многие обычные вещи, в отличие от здоровых сверстников. Например ходить, или даже стоять, при двигательных нарушениях. Или быть с другими детьми в одном помещении, при аутизме. Или знать, где заканчивается их тело, при сенсорных нарушениях. Чтобы развиваться и радоваться жизни им нужно больше разной помощи. Правильно помогать умеют особые люди — специалисты по разным областям развития, например эрготерапевты или логопеды. Хочешь, я как нибудь расскажу тебе про них?

— Ага, это незнакомые слова.

— А другие?

— Волонтеры — помогают специалистам и родителям и просто дружат с особыми детьми. Это очень важно, например, если ты можешь только лежать, с рук волонтера посмотреть на озеро и лес, сбежать вместе с ним вниз с горы, чувствуя ветер на своих щеках и голых коленках. Сидеть в теплом песке и с помощью волонтера прятать в нем свои руки или ноги, если ты их не видишь… Самому сорвать землянику или босыми ногами с упоением ходить по сосновым иголкам, многим малышам с аутизмом это очень нравится, помогает успокаиваться и дарит особую радость от разных ощущений.

Собака чуть виляет хвостом.

— Я люблю, когда люди радуются. Ты не сказала про родителей.

— Про родителей я не могу ответить одним предложением. Давай про них поговорим отдельно? Они заслуживают особого внимания.

— Давай, но сейчас скажи самое важное на твой взгляд.

— Для них лагерь — это место отдыха и важных встреч. Тут люди, которые понимают их жизнь и не удивляются, что ребенка можно просто любить, потому что он твой сын или дочка. Тут не делают огромные глаза при виде особого ребенка, а просто спрашивают, что сейчас можно сделать и радуются встрече.

Собака молчит, потом поднимает голову:

— А что, остальные не любят отдыхать?

— Думаю любят, но им негде. Для такого лагеря нужны деньги, у ЦЛП получается находить их только для одного. Люди, компании должны хотеть давать деньги на такие лагеря.

— А они что — не хотят?

Собака грустно ложится и кладет голову на пол. Потом вскакивает, кладет лапы мне на колени и продолжает:
— просто многие люди пока не знают про такие лагеря, расскажи им. Два черных глаза, не мигая, смотрят на меня с надеждой.

Я треплю собаку между ушами:

— Я расскажу…