Что ни говорите, а вести социальную работу через социальные сети совсем невозможно, вот невозможно и всё. Жизнь открытой там группы помощи кому-то завершается через год, а то и меньше, в группе туча народу, но мало кто интересуется тем, ради чего группа появилась. Это очень похоже на жизни многих НКО — создались, потискались, слились. А между тем, в тойной Еуропе все дела только через социальные сети и делают. Ни тебе офиса и трат на административные расходы, ни тебе иных расходов, даже на чай собирать не надо. Как-то я выступал в Хельсинки и коснулся этой темы. Меня финны спросили, всерьёз: «У вас там что, в социальных сетях цензура?» По сути да — равнодушие. Поэтому каждый раз всё происходит одинаково: импульс был — импульс пропал. Уже навсегда. Зато где-то иногда, ну очень где-то иногда, можно и крякнуть: вон, мол, в тойной группе состою, дела добрые делаю.

С одой стороны социальные сети — зло: засасывает. С другой стороны —реальная возможность быть полезным, как в анонимном онлайне, так и офлайн. Касается ли это помощи кошечкам и собакам, или переправке скопившейся на складе обуви, или поездки куда подальше – зашел в социальную сеть, писанул от души, и тут же пироги и блины. Ан нет, писанул, лайкнули, пропали. Сколько этих самых групп создано, а работают единицы. Что и следовало доказать.

Социальные сети, созданные для объединения, на деле разъединяют. В том числе и потому, что культура помощи нуждающимся у нас чаще всего — обезличенные лайк да перепост. Тех, кто готов лично ручками трудиться — подавляющее меньшинство, проще фейсбукать.

Социальные сети нашего разлива — мимишные посты. Пошла девочка в детский дом, отнесла туда игрушку 1947 года выпуска, а потом полдня принимает поздравления и даже похлопывания по спине. О те, какой человечище, или там #ягоржусьтобой. Все это ни что иное как попытка подмены, или даже измены тому, ради кого та или иная инициатива реализуется. Конечно, есть и хорошие примеры, когда группа живёт долго и успешно. Скажем, группа фильма Ольги Синяевой «Блеф, или с Новым годом», но там фактура есть — кино. И если нет «кина», что делать? Остаётся искать, куда отвезти игрушку сбалкона, чтобы весь вечер благодарить благодарящих.

Культура помощи, конечно, постепенно растёт и не может сразу стать высокой — что в сети, что в реальной жизни. Важно, чтобы люди научились помогать вне зависимости от того, знают они или нет того, кому помощь нужна, — а просто потому, что это гражданская норма. Это довольно длительный процесс, но имеющий большие перспективы. Социальные сети — инструмент, которому нет равных, если нужно быстро мобилизовать агентов влияния или собрать сторонников и волонтёров. Однако сам по себе он непригоден для решения социальных проблем. Социальные проблемы решаются не лайками, а реальным и квалифицированным участием, которое эти лайки вызывают. И если лайки не ведут к реальному участию, как это чаще всего происходит сейчас, то и проблему решить они не могут.

Не нужно ждать от социальных сетей чудес. Пока они не способны заменить офлайн-площадок для переговоров, общения и поиска в себе того, что движет помогать другим людям или тем же кошкам и собакам. Ну а самое главное — чтобы горение сердца было реальным.