Агенты корпоративного влияния


Настоящий материал (информация) произведен, распространен и (или) направлен иностранным агентом Благотворительным фондом развития филантропии, либо касается деятельности иностранного агента Благотворительного фонда развития филантропии

Проблемы и достижения добровольцев обсудили 7 августа на III всероссийской конференции «Корпоративное волонтерство как инновация и управление переменами», организованной журналом «Бизнес и общество».

В последнее время в корпорациях все чаще говорят о волонтерстве. Пожалуй, нет уже ни одной крупной компании, которая не включала бы в программы КСО этот элемент. В сервисных некоммерческих организациях также отмечают рост запросов на построение волонтерских программ. Тем не менее, многим гражданам нашей страны по-прежнему не ясно, что такое «корпоративное волонтерство», чем оно отличается от индивидуального и вообще – есть ли оно на самом деле? Понять специфику отечественной ситуации пытались на конференции.

Есть ли феномен?

Корпоративное волонтерство в России находится на начальной стадии развития, считает Кенн Аллен, президент консалтинговой группы «Гражданское общество» (Civil Society Consalting Group LLC). Автор книги «Под большим шатром: корпоративное волонтерство в эпоху глобализации» давно исследует этот феномен и уверен, что дать рецепт успешных проектов никак не возможно. Он призвал собравшихся не искать «лучшие» практики, а выбирать для себя то, что вдохновляет. «Формы и инструменты корпоративного волонтерства зависят от культурных традиций, а единых принципов, общих для всех, просто не существует», — считает Кенн Аллен. «Корпоративное волонтерство как «большой шатер» охватывает разные сферы жизни и деятельности людей и компаний», — подчеркнул он.

То есть, речь идет не об образцах и применимых везде технологиях, а о смысле и наполненности волонтерства реальной энергией. Отчасти схожую позицию высказала и Марина Мухина, руководитель группы развития и консультирования CAF Россия: «Важно, чтобы был системообразующий фактор. Хорошие волонтерские программы складываются из уже имеющихся инициатив и специфики деятельности компании».

Итак, какие же «культурные традиции» есть у нас? Начнем с правового поля.

Правовое поле

Что такое «корпоративный волонтер» с юридической точки зрения – большой вопрос. Дарья Милославская, председатель Совета НП  «Юристы за гражданское общество», член ОП РФ, обратила внимание на то, что в российском законодательстве понятие «волонтер» относимо лишь к «чему-то такому, что принимает участие в олимпийских и пара-олимпийских играх». Понятие же «доброволец» упоминается в Законе о благотворительности. Но здесь есть свои сложности – доброволец, по определению, участвует в «благотворительной деятельности», и привлекать его может только благотворительная организация.

«С точки зрения закона некоммерческие партнерства, например, не могут привлекать добровольцев. Но по факту они это делают», — рассказала Дарья. И так как ни в одной коммерческой компании в уставе нет благотворительной деятельности, по закону она может заниматься благотворительностью только через создание благотворительной организации или пожертвований. Соответственно, если благотворительного фонда у компании нет, ни о каких «корпоративных волонтерах» речи быть не может. «Если человек лично куда-то поехал, никакие нормативные акты к нему не применяются, если же этим занимается организация – совсем другая история», — сказала Дарья Милославская.

То есть, корпоративные волонтеры, по сути, находятся вне правового поля. Пока нет прецедентов, чтобы компаниям предъявляли претензии по этому поводу, но определенная доля риска все же существует. Однако эксперт считает, что в настоящее время правовое регулирование волонтерства не самая актуальная тема. «Законопроект о волонтерстве, призванный ликвидировать существующие проблемы, начал готовиться несколько лет назад, задолго до принятия законодательных инициатив, вбивающих гвозди в крышку гроба гражданского общества, — рассказала Дарья Милославская. – Осенью готовятся изменения в гражданский кодекс, которые повлияют на многие общественные организации. Например, части из них придется перерегистрироваться и т.п.».

Общественное мнение

Характерно, что конференции подобного рода посещают, в основном, представители «продвинутых» корпораций и некоммерческих организаций, так или иначе занимающиеся обсуждаемой темой. Журналистов, как правило, можно увидеть крайне редко.

На это собрание, кроме сотрудников так называемых «секторных СМИ», удалось привлечь и представителя непрофильного издания. Однако радость была недолгой. «На перерыве ко мне подошла журналистка и сказала, что ожидала совсем другого, — поделилась Татьяна Бачинская, главный редактор журнала «Бизнес и общество». – О каком, говорит, корпоративном волонтерстве вообще может идти речь? Это же все PR!»

Выступающие активно пытались переубедить гостью, но, судя по тому, что после следующего перерыва ее больше никто не видел, это не очень удалось…

Не хочется в очередной раз сетовать на то, что страшно далеки социально ответственные компании от народа, но приходится констатировать: корпоративное волонтерство в пространстве общественного обсуждения либо вообще не присутствует, либо появляется там не в восторженно-позитивном ключе.

Изучаем тенденции

Несмотря ни на что, корпоративное волонтерство все же существует – уверены эксперты. И даже может быть исследовано. Такую попытку предпринял журнал «Бизнес и общество».

В исследовании, которое будет опубликовано в конце августа, принимали участие люди, имеющие опыт корпоративного волонтерства. В нем представлена «кабинетная» часть (общий обзор развития КВ в мире и России), результаты 102 глубинных интервью и 6 фокус-групп (50 человек).

Татьяна Бачинская, рассказывая о выводах исследования, подчеркнула выявленные тенденции.

Самые популярные благополучатели, по-прежнему, дети. С распространенностью поездок в детские дома могут сравниться только акции по уборке и облагораживанию территорий. Но кое-что и меняется. «Компании переходят от разовых акций к длительным программам, алгоритм которых часто оформлен документально», — отметила Татьяна Бачинская. К программам корпоративного волонтерства теперь стремятся привлекать клиентов и партнеров. И еще один момент, который не может не радовать: от финансовой помощи детским домам компании начинают переходить к программам адаптации и профессионализации детей.

С тем, что корпоративное волонтерство существует, согласен и Артем Шадрин, директор Департамента стратегического управления (программ) и бюджетирования МЭР РФ. Он особо отметил деятельность корпоративных благотворительных фондов. «Уже 5 детских домов в Череповце закрыли благодаря работе программы «Дорога к дому» Северстали. Закрыли не потому, что просто рассортировали детей, — отпала необходимость, дети вернулись в семьи. Мы хотим, чтобы такие практики тиражировались», — подчеркнул Артем Шадрин.

Он рассказал также о намерении Минэкономразвития поддерживать социальную деятельность бизнеса, лоббируя изменения на законодательном уровне: «Мы разработали и уже передали в Минфин поправки в налоговый кодекс, предполагающие льготы по налогу на прибыль компаниям – жертвователям НКО. Ждем реакции».

Похоже, что в государственных структурах идут разнонаправленные процессы. Остается только надеяться, что их сумма даст возможность сохраниться и некоммерческим организациям, и благотворительным фондам, и корпоративному волонтерству.

+ There are no comments

Add yours

Добавить комментарий