Французская социальная валюта СОЛ (SOL, от французского solidaire — «солидарный») представляет собой один из наиболее ярких на сегодняшний день примеров альтернативных денежных систем.

Объединяя в одном проекте систему поощрения ответственного потребления, развитие структур взаимопомощи, а также обеспечение государственной поддержкой социально незащищенных граждан, СОЛ предлагает альтернативный подход к организации экономических обменов между людьми для распространения солидарных практик в экономической сфере. Какие задачи сегодня позволяют решать и на какие актуальные вызовы отвечают социальные валюты в целом и СОЛ в частности, мы попытались разобраться вместе с Патриком Вивере — главным идеологом создания СОЛ, философом, общественным деятелем и экспертом.

Социальная валюта СОЛ задумывалась Вами в значительной мере как альтернативный финансовый инструмент, адаптированный к обращению с альтернативными формами богатства. То есть с формами богатства, учетом которых, например, пренебрегают современные экономические показатели, такие как уровень ВВП. О каких альтернативных формах богатства идет речь и почему создание инструментов для их учета Вам кажется актуальным?

Региональным советом Земель Луары было проведено исследование, посвященное альтернативным показателям богатства, с целью определить, что представляет для людей наибольшую ценность, какие богатства являются наиболее важными. Отвечая на вопросы, люди говорили о богатстве, связанном с межличностными отношениями, о семье, любви, близких, мире между людьми и т.д. Или о природных богатствах, окружающей среде, ее защите. И только менее 2 процентов людей спонтанно называли «деньги». Одна из главных проблем современных систем учета, опирающихся на деньги как на меру стоимости —на уровне как государства, так и частных предприятий, — заключается в ограниченном, узком взгляде на богатство. Внимание обращено только на те формы богатства, которые могут быть измерены в деньгах.

Вторая важная проблема заключается в том, что существующие инструменты учета, даже в том случае, когда используются для оценки материальных ценностей, могут рисовать картину происходящего, обратную реальности. Так, разрушительное, вредное воздействие [на природу или человека] будет засчитываться как фактор роста экономики, как фактор роста богатства, так как способствует производству добавленной стоимости в рамках работ по восстановлению и компенсации ущерба. Возьмем простой пример. Если происходит дорожная авария, работа эвакуатора, например, будет учитываться положительно как форма прироста богатства. То же самое, например, с нанесением урона окружающей среде.

Необходим, таким образом, инструмент, способный дифференцировать природу тех или иных видов экономической деятельности, учитывать их позитивные и негативные последствия. В эпоху, когда проблемы экологии, социальные проблемы, трудности диалога между цивилизациями и т.д. остро стоят перед человечеством, вопрос о том, продвигает ли нас тот или иной вид деятельности по пути позитивного воздействия на природу и на развитие человеческого общества или, наоборот, способствует нашему продвижению по опасному пути саморазрушения, очень актуален сегодня.
Этот узкий взгляд на богатство детерминируется, если я правильно понимаю, в значительной степени особенностями функционирования национальных валют.

Альтернативные валюты, такие как СОЛ, более приспособлены для того, чтобы изменить существующее положение вещей?

Есть отягчающее обстоятельство в том, что касается официальных валют (не обязательно национальных, они могут быть континентальными, как евро): помимо проблем, о которых я только что говорил, есть также замечательный феномен спекулятивной экономики, которая представляет 97 процентов финансовых операций. Когда смотришь на сегодняшние финансовые операции, приходится констатировать, что часть из них, которая обеспечивает обмен реальными товарами и услугами, ничтожна. Существование этой огромных размеров спекулятивной экономики еще усугубляет то положение, о котором я только что говорил. И в рамках поиска решений этих двух проблем социальные валюты вдвойне интересны, так как, во-первых, они функционируют в рамках реальной, а не спекулятивной экономики. Во-вторых, они поощряют развитие тех видов деятельности, которые экологически и социально полезны, позволяют найти ответ на вопрос о том, занимаемся ли мы поддержкой опасных видов деятельности или наоборот.

Так выглядит валюта SOL

Могут ли социальные валюты, такие как СОЛ, послужить фундаментом для формирования альтернативной финансовой системы?

Сегодня, на первом этапе своего развития, у них нет таких притязаний, пока они скорее дополнение. Акцент ставится на те задачи, с которыми не справляются официальные валюты, в таких областях, например, как развитие территорий. Официальные валюты не позволяют укреплять местные сообщества, не позволяют системно поощрять экологически и социально ориентированные виды деятельности. Социальные же валюты говорят: «Мы берем эти задачи на себя».

При этом они все-таки играют роль в подготовке более глобальной альтернативы традиционным валютам в будущем, так как обеспечивают сегодня процесс гражданского переосмысления денег. Потому как по поводу официальных денег в основном у людей не возникает вопросов: эта тема — для специалистов, в ней никто ничего не понимает. При этом по поводу социальных валют люди закономерно задают вопросы: кто имеет право их создавать, кто гарантирует их обеспечение, как происходит их обращение. И тогда мы им говорим: «Вы абсолютно правы, что задаете эти вопросы по поводу социальных валют, но их можно задавать и по поводу евро, иены, доллара, рубля и т.д.».

И еще есть вторая особенность. Кризис официальных валют становится сегодня таким серьезным, в том числе в связи с несоразмерностью спекулятивной экономики, что мы можем очень легко оказаться в ситуации, как та, что произошла в Аргентине в начале века, когда мы были свидетелями крушения официальной денежной системы. И в этом контексте социальные валюты могут начать играть роль альтернативы, а не дополнения.

Причем даже на более глобальном, планетарном уровне. Бернар Лиетар, бывший глава Центрального банка Бельгии и хороший знаток этого вопроса, уже предлагает мировую валюту, которую он называет терра и которая основана на принципах, схожих с теми, что лежат в основе социальных валют. Это антиспекулятивный принцип: деньги теряют в стоимости в том случае, если не используются для организации обменов.

Как выглядит на практике гражданское переосмысление денег, в рамках СОЛ, например?

Когда мы внедряем социальную валюту, мы зачастую организуем обучающие игровые мероприятия. Например, предлагаем участникам вытащить деньги из кошельков, чтобы обратить внимание на различия между монетами, бумажными банкнотами, чеками, кредитными картами. Скажем, в большинстве стран мира на бумажных деньгах можно обнаружить свидетельство принадлежности к единому политическому сообществу. На евро же мы видим свидетельства принадлежности к разным странам. Одна из причин сегодняшнего кризиса евро — как раз отсутствие единого политического сообщества европейских стран.

Есть масса вещей, которые можно считывать таким вот образом. Такое обучение людей способствует пониманию того, что деньги представляют собой социальный институт и общественную собственность и что было драматической ошибкой согласиться с их выводом из зоны влияния граждан.

То есть речь здесь идет уже не об экономической, а скорее о политической составляющей.
Да, именно так. Я бы даже сказал демократической. Демократической и социальной, потому как деньги, по сути, представляют собой не более чем инструмент, который имеет смысл, если способствует организации обмена между людьми и производству богатства.

Но если этот инструмент становится вещью в себе, у нас возникает проблема, которую обозначил еще Аристотель: мы имеем дело уже не с экономикой, а с тем, что он назвал хрематистикой, наукой об обогащении. Это когда деньги превращаются из средства в цель. То, что мы проживаем сегодня, можно назвать большими хрематистическими кризисами.

В рамках проекта СОЛ уже можно наблюдать перемены в восприятии людей?

Если взять пример внедрения СОЛ в Тулузе, мы увидим, что там образовалась целая система поощрения справедливой торговли, биологического сельского хозяйства, социальной и солидарной экономики, и это влечет за собой изменения в отношениях и поведении людей. Формируется, например, целая система взаимоотношений между участниками проекта. СОЛ представляет собой не просто технический инструмент. Люди, использующие валюту СОЛ, формируют сообщество участников, исповедующих общие ценности.

А как организуется взаимодействие между представителями этого сообщества?

Во-первых, существует национальная ассоциация СОЛ, которая называется Движение СОЛ. Эта национальная ассоциация, в свою очередь, имеет некоторое число локальных структур — так называемых локальных комитетов принятия в СОЛ. Так, например, предприятия, желающие стать участниками проекта, должны получить согласие на членство, открывающее им возможность использовать валюту СОЛ в рамках своей экономической деятельности. И эти локальные структуры представляют собой также площадки для демократической дискуссии об использовании СОЛ.

Валюта СОЛ была внедрена уже в ряде регионов Франции. На какой стадии развития находится проект сегодня?

Как это всегда бывает, есть разрыв между проектом и его реализацией. На сегодняшний день СОЛ начала хорошо развиваться в ряде городов. Наиболее динамично — в Тулузе, в Гренобле, ну и также в ряде территорий, таких, например, как Нор-Па-де-Кале и других. Но мы находимся все-таки еще в начале пути. При этом потенциально большое число представителей структур социальной и солидарной экономики могли бы использовать эту валюту в своих обменах разнообразными товарами и услугами.

Важно, чтобы во время технической реализации проекта не сместились акценты. Чтобы сохранялась связь между созданием нового типа денег и переосмыслением понятия богатства в нашем обществе.