За последний год в некоммерческом секторе произошло много позитивных изменений. Так, в составе Общественной палаты РФ появилась Комиссия по развитию некоммерческого сектора и поддержке социально ориентированных НКО, о работе которых заговорили на крупнейших форумах международного уровня. «Филантроп» поговорил о взаимодействии НКО с властью и бизнесом с директором Агентства социальной информации, членом Общественной палаты РФ Еленой Тополевой-Солдуновой.

Председатель Комиссии ОП РФ по развитию некоммерческого сектора и поддержке социально ориентированных НКО Елена Тополева-Солдунова

— Елена, недавное Агентство социальной информации (АСИ) подписало с Агентством стратегических инициатив соглашение о партнерстве. Какие у вас совместные планы? 

— Соглашение касается нашей общей социальной деятельности. Мы будем оказывать информационную и экспертно-аналитическую поддержку работы коллег. Мы планируем вместе развивать деятельность по обеспечению доступа негосударственных организаций, в том числе НКО, на рынок социальных услуг. В нашем АСИ мы постоянно освещаем эту тематику, а также другие социальные проекты Агентства стратегических инициатив.  Теперь мы сможем делать это более прицельно, выпускать какие-то совместные продукты. Мы, в общем-то, давно планировали это сотрудничество.

И вообще, наше АСИ сейчас стремится все больше подписывать подобные рамочные соглашение о сотрудничестве. Это стимулирует обе стороны усиливать контакты и взаимодействия.

Например, в прошлом году мы подписали соглашение о сотрудничестве с Ханты-Мансийским автономным округом, с Ульяновской областью, а в этом году мы уже заключили такое соглашение с Тюменской областью, планируем договориться о партнерстве и с другими регионами. Это способствует более успешному сотрудничеству в тех направлениях, в которых мы пересекаемся в своей работе. Например, это поддержка социально-ориентированных НКО, развитие добровольчества, социального предпринимательства.

— Началась работа обновленной Общественной палаты России, и впервые в ней появилась Комиссия по развитию некоммерческого сектора и поддержке социально-ориентированных НКО. Почему это важно?

—  Раньше в Общественной палате была Комиссия по развитию гражданского общества, в предыдущем составе ее не было. Когда формировали новую структуру ОП, я предлагала разные конфигурации комиссий с включением темы социально-ориентированных НКО. В итоге родилась идея создать такую отдельную комиссию. Как можно судить уже по названию, речь идет об увеличении социально-экономического вклада НКО в развитие страны. Поэтому там появилась формулировка «развитие некоммерческого сектора». Хочется добавить слово «экономики».  Но мы планируем заниматься не только ролью некоммерческих организаций в экономическом развитии страны, мы будем заниматься и другими направлениями. Специфика палаты  — быть мостиком между властью и обществом. И мы будем брать темы, где ОП может помочь решить проблемы, связанные с взаимодействием этих двух сторон, содействовать развитию третьего сектора.

Сейчас как раз мы формируем планы работы. Наметили пять направлений самых важных для нас. Это содействие выходу НКО на рынок социальных услуг, получение ими нового статуса «исполнителя общественно полезных услуг», содействие устойчивости НКО, в том числе, развитию инфраструктуры поддержки сектора и взаимодействию некоммерческих организаций с бизнесом и гражданами. Далее — усиление прозрачности и подотчетности НКО, облегчение доступа НКО к СМИ, в том числе повышение их возможностей в плане размещения в СМИ социальной рекламы и решение проблемы с их упоминанием в СМИ. Сейчас, как вы знаете, это часто проблема, особенно на телевидении. Наконец, это развитие ТОСов – органов территориального общественного самоуправления. Они становятся важным элементом в развитии регионов, ячейками общественной активности.

Основная наша задача — не просто поддерживать НКО, а делать так, чтобы власть больше способствовала созданию условий для работы НКО и развитию инфраструктуры поддержки для них. Это специфика Общественной палаты, мы не можем подменять собой другие структуры.

— Что вы можете сказать о новом составе Общественной палаты?

— В ходе выборов членов Общественной палаты по квоте некоммерческих организаций и общественных объединений были и жаркие дискуссии, и даже конфликты.

Но в итоге, мне кажется, новый состав палаты получился гораздо более ярким и сильным, чем предыдущий, с выраженной экспертной составляющей. Порадовал и состав Совета Общественной палаты.

Сейчас  в составе Палаты много новых имен. Прошлый состав тоже был активным, но мне кажется, и надеюсь, что я не ошибаюсь, у нынешней Общественной палаты явно выше экспертный уровень. Что касается нашей Комиссии, то в нее вошли представители многих регионов, и это очень радует: Псковская, Новосибирская, Тюменская, Иркутская области, Ханты-Мансийский автономный округ, Бурятия, Ингушетия… Это активные и неравнодушные люди, они желают работать.  Среди членов Комиссии с совещательным голосом – Светлана Разворотнева, Юлия Зимова, Елена Альшанская, Андрей Максимов, еще много достойных людей. Есть с кем работать.

4 августа состоится первое заседание нашей Комиссии и первое слушание по новому законопроекту, который призван привести в соответствие 7й закон об НКО с Гражданским кодексом, в том числе в плане упорядочивания организационно-правовых форм некоммерческих организаций. Мы пригласим к сотрудничеству всех желающих, всех, кто шел по третьей квоте от НКО и не попал, всех, кто занимается развитием некоммерческого сектора.

Елена Тополева-Солдунова

— Как вам кажется, что сейчас происходит в сфере работы некоммерческих организаций, чего больше – объединения, взаимопонимания или конкуренции?

— Все НКО разные, даже за рубежом не все фонды объединяются в какие-то союзы или ассоциации. Фонды, как и другие НКО, объединяют обычно какие-то общие проблемы.  Но у нас и это не приводит ко всеобщему объединению.

Заметьте, что даже в борьбе против мошенников объединились далеко не все благотворительные фонды.

Сейчас много говорят о том, что важна самоорганизация поставщиков социальных услуг — чтобы они сами вырабатывали стандарты своей работы, а также недостающие стандарты услуг. Возможно, на этой почве в скором времени произойдет некое объединение.

Хотя определенный опыт сотрудничества фондов и других НКО уже есть и у нас. Например, они кооперировались в ходе разработки системы оценки проектов в сфере детства. Такое сотрудничество бывает временным или постоянным. А вот всем со всеми – объединяться нерационально, да и просто невозможно.

— Как меняются отношения НКО и государства?

— Я вижу, что сотрудничество НКО с властью, с государством уже гораздо сильнее, чем 15 лет назад.

Помню, как мы раньше мы добивались хоть какого-то внимания от власти, и нас в упор не замечали.

Сейчас уже никому не надо объяснять, для чего нужны НКО. Но барьеры все равно остаются. Когда налаживаются партнерские неконфликтные отношения, нет споров и взаимных упреков – к НКО одно отношение. А когда они начинают оппонировать власти, что часто случается, не каждая власть готова адекватно воспринимать такую критику. Власть удивляется и обижается, когда некоммерческие организации говорят, что они не удовлетворены взаимодействием. Ну как же, говорят власти, мы и денег даем, и помогаем помещениями, а вы все равно жалуетесь.  Здесь играет роль еще  и человеческий фактор, конкретные личности, которые в органах власти отвечают за взаимодействие с НКО.

— Что касается человеческого фактора — как понимают друг друга люди из НКО и чиновники?

— Чиновники перегружены огромным количеством поручений, которые валятся на них со всех сторон ежедневно. Мне их даже искренне жаль.  Порой даже самому добросовестному чиновнику ничего не остается, как избегать новых задач. Я часто вижу, что чиновник в диалоге часто инстинктивно ищет лазейки, чтобы не нарваться на новый проект и задачу.  А ведь НКО как раз и поднимают какие-то новые проблемы. И задачи ставят. Поэтому и не всегда получается взаимодействие.

Артем Шадрин, директор департамента стратегического развития и инноваций Минэкономразвития РФ и его коллеги, —  пожалуй, исключение из этого правила. Это удивительные люди, которые не подпадают под эти закономерности. Они даже сами «нарываются» на новые задачи. Не пытаются увиливать от нового. Они даже просят нас, чтобы была поставлена задача на высшем уровне, чтобы им ее поручили. Но таких мало — мало людей, повернутых на служении своему делу. Они никогда не скажут – «у нас и так полно всего». Они не боятся работы и, как и третий сектор, хотят постоянно ставить новые цели и их достигать.

— В последнее время в НКО все чаще приходят специалисты из власти и бизнеса. Нужны ли они там?

— Думаю, хорошо, когда происходит перетекание из сектора в сектор. У человека из другой сферы иной взгляд и бэкграунд, и многое он видит по-другому. Он может подсказать другой взгляд на вещи, до чего нкошники могут не додуматься. И наоборот: когда из фондов уходят во власть или бизнес  — это тоже позитив.

— Кстати, директор Центра исследований гражданского общества и некоммерческого сектора НИУ ВШЭ Ирина Мерсиянова, в частности, замечает что руководители НКО мало занимаются обучением своих сотрудников. Как вам кажется, чему нужно учиться сотрудникам некоммерческих организаций, и нужно ли? Стали ли НКО более профессиональными в решении задач?

— Думаю, что работа в НКО имеет свою специфику, и овладение ею необходимо. Нельзя сказать, что любая организация управляется одинаково. У благотворительных фондов свои особенности. Плюс фандрайзинг, социальный маркетинг, социальная реклама – это все сферы, требующие специфических компетенций. Дополнительное образование по специализации управление НКО важно. Кстати, одно время при некоторых вузах стали появляться курсы по обучению работе в НКО, но сейчас о подобных обучающих программах не слышно. Правда, есть масса возможностей повысить свою квалификацию на краткосрочных семинарах и тренингах, что и делают многие сотрудники НКО. А больше всего они обучаются через практику.

Лет 25 назад работа в некоммерческой организации была похожа больше на хобби. Сейчас это стало для многих профессиональной карьерой. И организации стали более профессиональными.

При этом многим из них катастрофически не хватает профессиональных менеджеров, юристов, пиарщиков и фандрайзеров. Хотя организаций с большим штатом сотрудников, вообще-то, очень мало. Типичная российская НКО — это полтора или два штатных сотрудника — директор и бухгалтер, и волонтеры.  Или же люди работают где-то еще, а в НКО что-то делают на волонтерских началах или по совместительству.

— На Международном экономическом форуме (ПМЭФ) впервые состоялся разговор об НКО. Как вы оцениваете ситуацию, когда некоммерческий сектор находит наконец свое место на такой крупной дискуссионной площадке?

— Это, безусловно, знаковое событие. Почему наша тематика вошла в форум? Потому что само явление стало более заметно, и уже невозможно это игнорировать. Когда формировалась повестка нынешнего форума, эта тематика заходила в программу непросто, было много споров. Но в результате все планируемые темы оказались в программе, хотя их хотели урезать. Слушателей на секциях, посвященных работе некоммерческих организаций, было не так много, но нужно заинтересовывать участников, в том числе из бизнеса, объяснять, почему им это важно знать. Надо продумывать заранее работу таких площадок: приглашать тех, кто пока не в теме, но кому это может быть полезно.