28 ноября в Центре современной культуры «Гараж» прошел круглый стол, посвященный социализации, образованию и трудоустройству людей с инвалидностью. Представители благотворительных фондов и бизнеса вместе обсудили, чем индивидуальный подход лучше массовых акций, из-за чего ребенку-инвалиду могут отказать в участии в образовательной программе и что заставляет родителей особых детей сидеть дома.

Обсуждение вопросов образования и трудоустройства детей и подростков с инвалидностью получилось ярким и динамичным. В арт-пространстве образовательного центра «Гаража» спикеры и слушатели сидели лицом к лицу, в докладах не было общих слов — только рациональные предложения и примеры из личного опыта. Наверно, роль сыграло то, что выступали практики.

Модерировала круглый стол Евгения Воскобойникова, ведущая телеканала «Дождь». У самой Евгении удивительная история: она училась и работала моделью в Воронеже, но попала в аварию и теперь из-за травмы позвоночника передвигается в инвалидной коляске. Сейчас Евгения успешный журналист, кроме того вернулась на подиум — стала лицом международного конкурса «Кутюр без границ».

Спикерами выступили представители НКО и бизнеса. Инфоповодом выступила программа «Образование для всех» фонда «Детские домики». Программа не новая, но сейчас к ней кроме Samsung присоединилась еще одная крупная компания, на этот раз российская, — «МегаФон». Большой вклад в дискуссию внесла Региональная общественная организация инвалидов «Перспектива» — пожалуй, самый опытный в России специалист по образованию и трудоустройству инвалидов.

«Филантроп» выбрал самые интересные тезисы, которые прозвучали на круглом столе.

Об индивидуальном подходе и проблемах 30-тысячной армии социальных работников 

Директор фонда «Детские домики» Светлана Розанова рассказала, как работает их программа «Образование для всех» и почему «товарная» благотворительность больше не нужна:

— В социальной сфере РФ работает огромная армия людей — 30 тысяч человек. Но мы не видим эффективного решения проблем инвалидов. Потому что эта «армия» безнадежно отстала от жизни. Сотрудники «социалки» даже не умеют толком пользоваться компьютерами, при том что в этой сфере больше всего бумаг и бюрократии.

Сейчас мы имеем дело с новым для России типом благотворительности. Раньше благотворительность у нас была «товарная»: берем коробку с подарками или средствами гигиены и идем в детский дом помогать.

Сейчас же мы развиваем социальные программы, которые направлены на качественное улучшение жизни особых детей.

«Образование для всех» может быть эффективно только при индивидуальном подходе. У нас нет сотен тысяч подопечных в этой программе — такое просто невозможно. Массовые акции ничего не дают. Индивидуальный подход плюс очень большие спонсорские средства — единственный рецепт успеха.

Семьям в нашей образовательной программе помогают конкретные люди — волонтеры-тьюторы, которые проходят специальное обучение. Причем мы работаем не только с детьми-инвалидами, но и с их родителями. Иногда проблема нулевой социализации ребенка не в том, что он не может выйти из квартиры. Есть барьеры, не связанные с физиологией, — барьеры в сознании. Родители сами ограничивают своих особых детей: «У тебя ничего не получится, выше головы не прыгнешь». Волонтеры часто не знают, как подступиться к таким закрытым семьям, еще и травмированным печальным опытом общения со сферой государственной социальной защиты.

Об отборе детей и социальном самоотчуждении

Светлана Розанова рассказала о том, что такое социальное самоотчуждение и как фонд отбирает детей в программу «Образование для всех». Отбор есть и критерии у него очень интересные:

— Когда мы только начинали программу «Образование для всех», у нас было много иллюзий. Мы думали, процесс будет быстрее, больше, шире. Оказалось, что не все семьи готовы, открыты. Профессиональный тьютор готов приходить и бесплатно делиться знаниями с ребенком, а родители отказываются.

Кроме того сначала мы поставили критерий материального достатка — хотели помогать только малоимущим. Но убрали этот критерий в первый же месяц. Потому что люди со средним достатком абсолютно так же не могут обеспечить своему ребенку-инвалиду нормальное образование. Речь, конечно, не о Москве, а о других регионах.

Возьмем Волгоград — казалось бы, город-миллионник, но там нет ничего для людей с ограниченными возможностями. Это стало для нас открытием.

В программе могут участвовать дети от 10 до 17 лет. Первый критерий обора — мотивация ребенка. Он должен хотеть учиться, а не просто получить ноутбук для мультиков.

Второй критерий — готовность семьи пустить волонтера к себе в квартиру. Тьюторов мы подбираем тщательно, но не всегда у них получается сработаться с родителями. Некоторые родители забывают, что это деловое партнерство — не дружба, не плюшки и чай. Другие, наоборот, требуют невозможного, при том, что цель волонтера не в том, чтобы дать ученику как можно больше информации, а в том, чтобы он все, действительно, понял и смог потом применить.

Третий критерий, чтобы мы взяли ребенка в программу, — наличие свободноге времени у родителей. Волонтер может работать с ребенком только при родителях. Это непростой момент. Часто мама — единственный человек, который ухаживает за ребенком. И учебный час — единственное время, когда она может сделать хоть что-то для себя, например, пойти в парикмахерскую или посетить врача.

Вообще, в ходе этой программы мы подметили одну важную вещь.

Первое, что бросалось в глаза, когда мы проводили мероприятия для семей с детьми-инвалидами, — мамы не снимали верхнюю одежду.

Так и стояли — в шапках и куртках: «Мы отсюда, из коридора, посмотрим». Оказалось, что родители особых детей поначалу совершенно не готовы социализироваться — это такое самоотчуждение от общества, крайняя обособленность. Но уже на второе мероприятие они приходили наряженные, с красивыми прическами и маникюром.

О том, почему PR за счет благотворительности — это не стыдно

Первый и основной на сегодняшний день технический и финансовый партнер «Образования для всех» — Samsung. Сейчас к программе подключились «МегаФон» и Microsoft. Представители компаний рассказали, зачем их компаниям программы корпоративной ответственности, а сотрудники фондов — о том, почему PR за счет благотворительности — это не стыдно.

Директор департамента корпоративных отношений и спонсорских проектов Samsung Сергей Певнев отметил, что сейчас в «Образовании для всех» участвует 900 детей, до конца этого года подключатся еще сто. «У нас 5 000 волонтеров, это целиком заслуга фонда «Детские домики».

Вице-президент Samsung Алексей Дорофеев добавил, что философия компании —  строительство будущего. «Но будущее — это не только фантастические технологии, современные девайсы, — заметил он. — Будущее — это про всех нас, про общество, про ответственность. «Образование для всех» — это не разовое дарительное мепроприятие, а нечто устойчивое и большое, причем не только по размеру инвестиций, но и с точки зрения времени и охвата. Кстати, мы очень рады «конкуренции» в этом деле. Нам тяжело сравляться в одиночку».

Руководитель социальных программ и спецпроектов «МегаФон» Максим Мотин заявил, что их компания будет помогать детям-участникам программы оставаться все время онлайн. Мобильный интернет — ключевая вещь для того, чтобы не прерывать процесс образования, например, в больнице или на реабилитации. Кроме того «МегаФон» планирует устанавливать веб-камеры в инклюзивных школах, чтобы дети с инвалидностью, которые не могут выходить из дома, чувствовали себя частью класса. Но это отдаленные планы, так как, по словам Мотина,

«пока, к сожалению, частные компании не имеют доступа в школы. Надо менять законодательство».

Президент фонда «Мозаика счастья» Анна Пучкова развила тему взаимовыгодного сотрудничества фондов и бизнес-сообщества:

— 50% людей в России считают, что коммерческие компании получают налоговые льготы за участие в благотворительности. Это, конечно, не так. Тогда зачем они это делают? Во-первых, диалог с целевой аудиторией, возможность построить коммуникацию с самыми разными слоями населения и обществом в целом. Во-вторых, работа с персоналом — корпоративное волонтерство делает сотрудников лояльными.

Я считаю, что PR на добром деле — вовсе не негативное явление.

Если не рассказывать о том, что бизнес помогает фондам, то в обществе будет складываться впечатление, что благотворительностью занимаются какие-то непонятные персонажи. Когда же люди видят, что это крупные, известные, уважаемые компании, они начинают понимать, что поддерживать социальные проекты — норма. Ну и, наконец, это просто хорошие новости. Нам всем не хватает хороших новостей, и очень приятно видеть в СМИ сообщения о том, что очередная компания помогла, например, детям с ограниченными возможностями.

О трудоустройстве людей с инвалидностью и инклюзивном образовании

Координатор по общению с работодателями «Перспективы» Юлия Аверьянова рассказала, почему для людей с инвалидностью важно конкурировать на открытом рынке труда и как можно «вырастить» лояльного к нестандартным соискателям работодателя:

— Мы страемся трудоустроить людей с инвалидностью на открытом рынке труда. Подчеркиваю, не на спецпредприятия, а на обычные позиции в крупных компаниях. «Перспектива» ведет этот проект с 2003 года, и могу сказать, что за этот период многое изменилось. С нами сотрудничают 38 российских и международных компаний, которые готовы брать на работу наших подопечных.

Подготовить компанию к приему на работу людей с ограниченными возможностями — иногда долгосрочный проект. К примеру, первый сотрудник с инвалидностью появился в лишь спустя 3 года нашего с ними сотрудничества. Все это время «Перспектива» проводила на их площадках самые разные мероприятия, «готовила почву».

Чтобы помочь руководству фирмы прийти к моменту найма, можно начинать с ни к чему не обязывающих шагов. Организовать для школьников и студентов с инвалидностью экскурсии в компанию или на предприятие. Познакомить их с сотрудниками — пусть обе стороны лучше узнают друг друга и поймут, что работать вместе — это совсем не страшно.

Мы учим ребят, как рассказывать работодателям о своих особенностях, как коммуницировать с коллегами. Обучаем их английскому языку, так как это одно из главных требований на рынке вакансий.

Другой представитель «Перспективы», руководитель проектов по инклюзивному образованию Юлия Симонова, рассказала о том, каким ей видится инклюзивное образование будущего:

—  Я получила травму позвоночника в 10 лет и была вынуждена обучаться на дому — ко мне приходил педагог. Так бы и жила в замкнутом домашнем мирке, но все изменилось: я выиграла конкурс по обмену и целый год провела в США. Ходила в обычную школу, каждое утро за мной приезжал школьный автобус с подъемником. В школе везде были пандусы, в классах — широкие дверные проемы, приспособленные для инвалидных колясок.

Со мной учились и другие дети с инвалидностью, и никто не чувствовал себя изгоем: ни колясочники, ни незрячие, ни слабослышащие.

Я за то, чтобы в России развивалось именно такое, инклюзивное образование. Важно помнить, что путь ребенка с инвалидностью в обучении, занятиях спортом и проведении досуга не должен отличаться от пути обычного ребенка. Родители хотят, чтобы их дети учились в обычных школах рядом с домом. Только такие условия, действительно, можно будет назвать инклюзией.