Точка зрения зависит от места сидения
Одна моя коллега, Елена, рассказывала, как во время ее работы психологом в приюте она постоянно сталкивалась с потрясающей беспомощностью своих воспитанников.
«Ни одна 16 летняя девочка не знала, как приготовить салат. Несмотря на то, что в приют дети попадали из семей. Но семей неблагополучных, поэтому благополучию им негде было научиться. Некоторые только в приюте учились пользоваться зубной щеткой, в 12 лет не знали где у человека локоть, где пятка и другие части тела. Не знали, как выглядит синица. С удовольствием по несколько дней играли в пирамидку, потому что до этого они ни разу не пробовали такого делать. В свои 15 лет совсем не понимали, что происходило с матерью Остапа и Андрия из «Тараса Бульбы», когда у нее задрожал подбородок и затряслись руки при словах о том, что завтра сыновья едут на войну. Пытались уточнить, не слухи ли, что хлеб растет на полях в виде высоких трав. Выпускница, уже мамочка с ребенком на руках, так варила рыбный суп: отваривала мясо, потом в этом бульоне варила рыбу».
Чемпионка мира Елена Карпухина родилась в Бутырке и провела в камере 2 года вместе с матерью. Эти два факта сложно сопоставить в наших условиях.
При этом Лена верила в возможность помочь этим детям стать адекватными членами общества.
Заинтересовавшись, что думают по этому поводу другие люди, я задала несколько вопросов в интернете. Получила немного ответов, но они, на мой взгляд, очень показательны. Отвечали люди, не связанные работой в благотворительности.
Я задала два похожих вопроса: «По вашему мнению, нужно ли помогать выпускникам детских домов? И чем именно?» и «Готовы ли вы оказывать помощь другим людям в качестве волонтеров? Чем именно?». Зато ответы оказались совсем разными.
На вопрос о необходимости помогать люди в один голос отвечали: «Да. Конечно! Они имеют право на жилье и обучение! Детству нужно оказать уважение. Им нужна психологическая помощь и помощь в адаптации». По поводу собственного участия многие честно признались, что не готовы, не видят в этом смысла, шутили на тему волонтеров-недотеп, которые несут диабетику чай с сахаром, а астматику букетик цветов. Один даже спросил: «А медаль дадут»?
На первый и второй вопросы отвечали разные люди, отвечали по желанию, так что мое исследование не претендует на социологическое, охватывающее все возможные мнения. Однако складывается впечатление, что люди считают справедливым помогать слабым, больным и нуждающимся, но делать это должен кто-то другой. Кто-то, специально призванный к такой работе, но не обыватель с его благими намерениями.
На мой взгляд, очень важно чтобы детям оказывалась квалифицированная помощь. Для этого, конечно, лучше понимать в чем же они на самом деле нуждаются. Хочу поделиться собственными наблюдениями относительно возможностей детей из коррекционных интернатов. Некоторое время назад я разрабатывала программы, с которыми мы волонтерской группой проекта «Журавлик.ру» приезжали в подобное учреждение во Владимирской области и раз в месяц проводили с воспитанниками занятия.
Результативность такого формата работы — это больная тема для другой статьи, а вот способности и настрой, которые проявляли дети — еще один повод обратить внимание благотворителей на важность обучения и поиска средств на повышение квалификации выпускников приютов.
Основная идея занятий, которые мы проводили, заключалась в постепенном прояснении склонностей ребят к той или иной профессии и создании условий для освоения ими этой профессии. Мы просили детей создать коллаж «Моя мечта». Делили их на группы по количеству волонтеров, чтобы было к кому обращаться за помощью. Сподручными материалами выступали глянцевые журналы с картинками, ножницы, клей, большие листы бумаги. Задача волонтеров заключалась в том, чтобы помочь сформулировать мечту как «профессиональную деятельность». Не так, чтобы «мечтаю жить во дворце на берегу океана…», а так, чтобы «мечтаю стать кем-то, кто владеет профессией…». Также наша команда помогала создать сам коллаж — найти в журналах подходящие картинки, сделать под ними подписи, что-то дорисовать самостоятельно.
Позже девочки-волонтеры делились подробностями совместной работы. Всех впечатлил мальчик, назвавший свой коллаж «Хочу иметь семью». Он вырезал фигурку девушки и подписал под ней — «невеста», и добавил к ней дом, машину и даже нарисовал бабушку.
Одна из девочек-воспитанниц рассказала, что очень любит животных и при помощи наводящих вопросов нашего волонтера пришла к выводу, что будет их лечить и даже откроет приют для животных.
Другой малыш мечтал стать рыцарем — «потому, что они добрые»! Третий старательно вырезал гвоздики, шурупы и башни для своего коллажа строителя. А юный будущий спортсмен пришел в полный восторг от найденного в журнале изображения полного комплекта медалей.
По моим наблюдениям, любые задания вызывают у ребятишек живой отклик. Они легко вовлекаются в упражнения и готовы делать их столько времени, сколько на это отводится.
Детки очень восприимчивы к обратной связи. Им было важно узнать о результатах выполнения заданий. Им не все равно, как они справились. Когда они выполняли задания, у всех без исключения в глазах был интерес и радость по поводу их успешного выполнения.
Сложность в том, что во многом судьба этих детей зависит от справедливости прогноза их способностей окружающими их взрослыми людьми.
Существует огромный разрыв между текущим положением детей и тем, который мы сочли бы идеальным, или хотя бы — нормальным. Вспоминается высказывание кого-то из мудрых: «Все мы знаем кто мы есть, но не знаем, кем могли бы быть». Наши подопечные пока слабо представляют, кем они могли бы стать, и как освоить профессию. Помочь им в этом — задача и их педагогов, и воспитателей, и волонтеров, и, в некоторых случаях , — их родителей.
Предлагаю всем, — сочувствующим и не очень, — посмотреть на жизнь приютских детей сквозь призму так называемого «обратного планирования». Этот способ планирования придумал и применял в собственной жизни американский общественный деятель и изобретатель, более известный нам как президент США — Бенджамин Франклин.
Обратное планирование представляет собой такой способ получения результата, при котором сначала человек представляет, что происходит когда он уже достиг цели, а потом прокладывает к ней путь. Здесь планирование ведется не от сегодняшнего положения дел, а, наоборот, от желаемого.
Чтобы достичь кокой-то масштабной цели, человеку нужно представлять в чем заключается смысл его жизни, его предназначение. Путь к своему предназначению человек прокладывает через конкретные дела. Планирование при этом выглядит как обратный отсчет от дел будущих к сегодняшним. Получается план действий, который охватывает большую часть жизненного пути человека, согласуется с его ценностями, позволяет сориентироваться в наличии ресурсов, и проясняет, с каких первых маленьких шажков нужно начать, чтобы придти с большому важному результату.
Существенным моментом в такой системе является необходимость соединить желанные достижения со своими жизненными ценностями. В нашем случае можно говорить, что планирование жизненного пути выпускника приюта можно начинать от того, каким мы (общество) желаем видеть его в зрелом возрасте. Ценность гражданина для общества — это, как правило, его социальная зрелость, при которой он проявляет самостоятельность, ответственность за свои поступки, способность зарабатывать на себе жизнь, создавать семью и воспитывать следующее поколение и прочее.
Например, для того, чтобы открыть приют для животных и заниматься их лечением, нашей маленькой подопечной нужно сначала научиться лечить — стать ветеринаром, предварительно получив необходимое образование. А предшествовать этому должно получение среднего образования и права поступления в вуз. А для этого ей уже сейчас нужно успешно учиться в школе, и параллельно узнавать больше о жизни животных, их повадках и прочих особенностях. Ей также нужно убедиться, что свое горячее желание помогать братьям нашим меньшим она пронесет через жизнь, не растеряв интерес по дороге.
Способствовать поддержанию интереса и доступу к нужной информации, конечно же, могут и должны опытные наставники и педагоги. Такому ребенку можно дарить книжки о животных, давать возможность смотреть соответствующие телепередачи, объяснять, чему нужно научиться, чтобы стать профессиональным «доктором Айболитом».
Нам бывает трудно поверить в эффективность долгосрочных вложений. Особенно когда речь идет о вложениях длинною в жизнь, в чью-то чужую жизнь. Но, случается так, что столкнувшись с очень успешными людьми, которые вдруг приоткрывают завесу своего прошлого, мы с изумлением узнаем из каких тяжелых условий жизни им пришлось выбираться, и как много трудиться, чтобы достичь успеха.
Проиллюстрировать это хочу совершенно потрясшей меня новостью в газете «Труд» о том, что Елена Карпухина — абсолютная чемпионка мира по художественной гимнастике, недавно отдала все свои награды — а это около трех килограммов золота, серебра и бронзы — следственному изолятору Бутырской тюрьмы.
Не правда ли, очень сложно сопоставить тот факт, что она, оказывается, родилась в Бутырке и провела в камере 2 года вместе с матерью, отбывавшей там наказание, с теми достижениями, по которым сегодня ее знает весь мир?
Имея опыт общения с детьми из детского дома, я вижу, что в большинстве своем они совсем не мотивированы, не хотят ни учиться, ни работать. Иждивенчество — вот их конек. Они представляют, что все в мире делается легко и просто и все им обязаны. А ведь люди, которые воспитываются в семьх, чтобы достичь высокого результата в жизни, очень много учатся, трудятся и мучаются. Им просто так подарки никто не делает. Их надо заработать. Я два года вдалбливала выпускнику детского дома, что для того, чтобы чего-то добиться в жизни, нужно каждый день чему-то учиться и работать, но он не собирается этого делать, каждый раз придумывая какие-то отговорки. Это нужно закладывать с самого детства, а потом уже поздно. Но закладывать-то некому. Главное их накормить, одеть и кое-как выучить, вкладывая иждивенческую психологию. Биться в закрытую дверь больше не хочется. Мне показалось, что мы люди с разных планет, которые друг друга не слышат. Вот так-то.
Какая странная статья. Благие намерения , которые непонятно кто и главное каким образом мог бы воплотить.
И Вам, Нина, спасибо — всё приятно, что мысли мои небезразличны :)
Ну давайте по пунктам пробежимся и попробуем разобраться.
На тему «Способствовать поддержанию…»
Да как же это сделать, Нина? По определению человек по-настоящему разбирается только в том, что он сам делал (а лучше, конечно, в чём сделал). Проблема в том, что эти самые детские педагоги по-настоящему знают только, как стать детским педагогом. Этого как-то недостаточно, чтобы разбираться, к примеру, в работе ветеринара (или хотя бы реалистично себе её представлять — за что там деньги платят). Телевизор и книжки про Айболита тут вряд ли помогут, а? :)
И это ещё простой пример, никаких космонавтов и кардиохирургов. Так что — не сработает, это принципиально невозможно. Другое дело, что можно устраивать ребёнку общение с людьми, достигшими чего-то в интересующей его области, но представляете себе ресурсоёмкость этого процесса? Сколько детей — столько (как минимум — могут же одного несколько областей интересовать) же и областей. Да не каждый родитель для своего родного ребёнка будет с этим возиться. Я, кстати, это делал, но работа настолько штучная и кропотливая, что это можно делать только если тебе ОЧЕНЬ небезразлично будущее вот этого конкретного человека.
Про Г-жу Карпухину помолчу — приведённых фактов слишком мало для выводов, а иные факты из её биографии мне неизвестны.
А вот с жизненными и профессиональными навыками дело совсем дрянь. Те жизненные навыки, что есть у детей в ШИ, очень хорошо подходят для жизни в ШИ. Правда, они совсем не к месту вне ШИ (ну кроме тюрьмы и армии, наверное) но сейчас-то дети там. И с одной стороны они никакие другие навыки получать не захотят (им достаточно тех, что есть для жизни в текущей среде), с другой — если каким-то образом им их и привить, они объективно будут понижать их выживаемость в той среде, что вокруг них сейчас. Говоря другими словами, если Вы хотите, чтобы девчёнки готовили салаты и котлеты — они должны жить там, где у них есть своя кухня, где бы они могли это делать. А не там, где их по звонку кормят пять раз в день.
Знаете, как поменять среду? Я вот не знаю…
«Что предлагаете Вы» — незавершённый вопрос, что я предлагаю для чего — уточните пожалуйста, Нина :)
Андрей, давайте начнем уточнять :)
Да, люди лучше всего знают то, чему учились специально. Но, давайте вдумаемся, а что же значит «быть детским педагогом»? Основной навык детского педагога — направлять детей, ориентировать их в вопросах не только профессиональных, но в особенности, в моральных. Профессиональной ориентацией в ДД и в ШИ занимаются психологи. Обычно, как показывает опыт Подмосковных и Калужских учреждений, психологи применяют всего навсего профориентационные тесты. Кроме всего прочего, мы понимаем, что уровень интеллектуального развития деток в коррекционной ШИ может быть крайне низким. О кардиохирургии здесь и речи идти не может. Задача психолога помочь подобрать занятие по способностям. Для этого способности и склонности к определенному виду деятельности надо оценить, а профессии будут учить в учебном заведении. И, поверьте, профориентационная работа относится к зоне компетентности специалиста, работающего в сиротском учреждении.
Далее, ресурсоемкость индивидуальной работы и прояснения способностей каждого действительно крайне велика. Один психолог на 50-60 детей физически не может это делать качественно. Но давайте не будем голословно утверждать, что не только не может, но и не хочет. По опыту тех, кого мы обучали с фондом «Кто, если не Я?» могу сказать, что психологи готовы ездить на учебу на очень дальние расстояния, и стараются применить полученные знания в своей работе.
Чтобы был эффект, нужно задействовать больше людей. Волонтеры опять же могут приезжать в ДД и рассказывать в чем заключается их собственная профессиональная деятельность. Среди волонтеров есть и специалисты по подбору персонала — они могут делиться с психологами ДД своими навыками.
И тогда решать приходится скорее организационные и информационные вопросы — как свести между собой нужных специалистов и сотрудников учреждений.
А для этого нужно нужно менять не среду, а мышление людей, напрямую работающих с детьми. Если заниматься повышением квалификации сотрудников ДД и ШИ, то они смогут больше передать детям.
Кстати, через игру полезные навыки встраиваются легче и приятнее. Так что учиться играючи эффективно для всех — и для сотрудников ДД, и для их подопечных.
Вопрос «Что предлагаете Вы?» был поставлен широко намеренно. Здесь я ориентируюсь на один из принципов принятия управленческих решений — любая критика должна завершаться собственным предложением по улучшению ситуации. Тогда есть шансы сдвинуть обсуждение с мертвой точки.
О критике пока что и речи нет — я искренне не могу понять, в чём суть Ваших предложений, Нина, как же мне их критиковать, если я их понять-то не могу :)
Посмотрите на происходящее глобально. Есть общество, которому в целом выгодно текущее положение вещей — поделите количество выделяемых денег на количество воспитанников ШИ, и всё с этим вопросом станет ясно. Есть дети, по воле судеб в этой процедуре участвующие. Есть условия жизни этих детей (не лучшие, но и драматизировать не стОит), и есть их приспособленность к ним. И есть условия жизни во «внешнем мире», разительно от них отличающиеся. Не сомневаюсь, что намерения у Вас, Нина, благие, но где они в этой схеме — не понимаю, объясните, пожалуйста, что у Вас на входе и что — на выходе…
Андрей, мы ведем переписку под 2-мя моими статьями. соотнесите мои ответы здесь с ответами там. Я в целом говорю о необходимости обучения и психологической помощи как сотрудникам, так и подопечным ДД и ШИ.
Как гласят буддийские принципы, невежество является одной из причин страданий на земле. Образование, повышение квалификации, и просвещение в принципе, уменьшают невежество, на мой взгляд.
А я, Нина, в целом говорю о том, что необходимость эта неочевидна. Прежде чем начать что-то делать есть смысл определиться, что же хочется сделать. Обучение — чему и с какой целью? В чём интерес «подопечных» в этом обучении и просвещении, зачем им это?
Андрей, почему-то комментарии не позволяют ответить на вашу последнюю реплику, поэтому пишу ответ под предыдущей.
Видимо, вы перепутали форматы статьи и программы помощи. Это не программа помощи. Я не ставила здесь задачу по шагам расписать, что делать волонтерам или воспитателям и педагогам ШИ. Я говорю о важности веры в способности детей и уделения внимания их профессиональному развитию с самого раннего возраста. И мне жаль, если необходимость образования для детей вызывает у вас сомнения.
Нина, как Вы, наверное, заметили, кроме меня Ваши статьи мало кто активно комментирует. Коль скоро я это делаю — видимо, у меня есть к теме реальный интерес. Не профессиональный — я работаю совсем с другими детьми и ориентирован совсем на другие результаты (и отнюдь не только в РФ/русскоязычном мире), а просто человеческий. Я это к тому, что прежде, чем отметать то, что я говорю, не разумно ли с Вашей стороны было бы попытаться это понять?
Да было бы просто прекрасно уделять как модно больше внимания личностному и профессиональному развитию детей практически с нуля, даже не с года, и методики такие есть, и эффективность их сомнений не вызывает — доказана десятилетиями. Вот только ресурсов на них надо столько, что применительно к детдомовским детям и не снилось, кроме того — совершенно в тумане, кто мог бы стать заказчиком этих работ.
Не говоря уже о том, что система детдомов крайне незаинтересована в реальном повышении самостоятельности детей. В моём понимании нормальный промежуточный средний результат НАСТОЯЩЕГО образования (а не профанации — камеры хранения для детей за партами) — это полностью обеспечивающий себя к 15 годам человек (еда, жильё и т.п.) И не тупой работой, а, по сути, между делом, занимаясь тем, чем хочется. Наложите этих детей на систему детдомов, и Вы увидите — что-то не так…
Андрей, да все видят, что что-то не так!
В обычной школе все тоже не так.
В стране даже нет столько творческой работы, который мог бы заниматься каждый желающий. Например, в сфере благотворительности хочет работать гораздо больше людей, чем реально существует оплачиваемых рабочих мест и вакансий.
А количество комментариев под статьей, увы, мало что улучшает. Если вы серьезно готовы обсуждать темы обучения и развития, то дискуссию нужно переносить в другое пространство. А статья написана в том объеме, в каком написана. И здесь предлагаю, наконец, поставить многоточие…
Я, к сожалению, практически не знаком с биографией Франклина, но описываемый метод заведомо неработоспособен — думаю, тут имеет место быть неточность перевода.
Поясню.
Допустим, ребёнок (да и просто человек) говорит:»Я хочу стать космонавтом». Это — заведомая ерунда, по той простой причине, что он понятия не имеет о том, как это — быть космонавтом. Откуда бы, собственно, ему об этом узнать? Возможен только путь по лестнице вверх, со ступеньки на ступеньку. Вершина не видна, но следующая ступенька — очевидна, а через одну — неясно видна пока в тумане. Возможно, следование своей природе приведёт в космонавты, возможно — в водители, а возможно — в агрономы. Спрогнозировать это невозможно (ведь человек будет меняться в процессе развития), научить не бояться шагать вверх — ОЧЕНЬ трудно. Для детей из ШИ — на грани невозможного, ибо вся среда тянет их совсем в другую сторону и к другой модели поведения (их пресловутая безинициативность).
По факту деятельность волонтёров (и «коллажи мечты» в частности) воспринимаются детьми прежде всего как РАЗВЛЕКАТЕЛЬНЫЙ ПРОЕКТ! Это же люди, человеки, и у них есть мозги, которым нужна пища, а где ж её взять в ШИ? Я сильно сомневаюсь, что тут вообще может быть какая-нибудь эффективность кроме «дети довольны, волонтёры довольны».
Не подумайте только, что я говорю это с неодобрением или осуждением — нет, отнюдь, и те, и другие приятно провели время, а что такое жизнь, как не сумма её моментов? :)
Андрей!
Искренне благодарна Вам за комментарий!
Давайте разберемся вместе. В тексте статьи сказано: «Способствовать поддержанию интереса и доступу к нужной информации, конечно же, могут и должны опытные наставники и педагоги».
Обратное планирование — задачка для взрослых. А взрослые почему-то постоянно пытаются подменить решения и активные действия рассуждениями о препятствиях на жизненном пути.
И пример Елены Карпухиной я привела для того, чтобы взрослые поверили, что у детей есть шанс, и помогли им.
Я вовсе не утверждаю, что работа волонтеров эффективна. Скорее, — наоборот. В связи с этим, и предлагаю сместить акцент с развлечения детей на обучение детей жизненным и профессиональным навыкам (соответственно возрасту).
Еще было бы интересно узнать, а что предлагаете Вы?