Что, кроме нехватки денег, мешает нам быть богатыми?  Социологи замечают, что нас ограничивают привычные модели финансового поведения. Оказываясь в новых обстоятельствах, мы продолжаем распоряжаться своим кошельком привычным способом.

Почему модели финансового поведения, характерные для среднего класса, приживаются у нас непросто, и можно ли это изменить – об этом говорили участники дискуссии о финансовом просвещении в России в рамках проекта «Практические финансы онлайн» спецпроекта «Теории и практики».

Иррациональное финансовое мышление

Во-первых, мы, оказывается, и в финансах мыслим вовсе не рационально. И часто не умеем принимать ответственные решения, как гласят выводы различных социологических исследований. Например, считалось, что расширение доступа к финансовым продуктам помогает достичь финансового благополучия. Но нет. Используя карты, особенно кредитные, люди тратят больше.  По данным США, например, величина платежей граждан в виде процентов по кредитам колеблется в диапазоне 30-40 млрд долларов в год! При этом разница в стоимости карточных долгов разных граждан достигает астрономических цифр. «Разница связана лишь с тем, что люди не разбираются в банковских продуктах, и не умеют подобрать для себя тот вариант, который бы подходил им лучше всего, — замечает Борис Грозовский, экономический журналист. — При этом у одних и тех же людей дорогие долги и дешевые активы.  Ликвидировав эти активы, люди могли бы погасить более трети своих долгов».

Вывод печален: независимо от государства, в нем всегда есть люди, которые не умеют формировать свой бюджет.

Неожиданный результат дало международное исследование. Социологи спрашивали граждан, если вдруг у вас сложится безвыходная ситуация, сумеете ли вы за месяц изыскать подушку безопасности? У американцев спрашивали о сумме в 2000 долларов, у европейцев о сумме в 1500 евро, у британцев – о сумме в 1500 фунтов. 28 процентов американцев сказали, что точно не найдут эту сумму за месяц, 22 процента  — что вряд ли справятся.

Бедность. Почему российская статистика — издевательство над людьми

«То есть у 50 процентов жителей США такая сумма не запланирована в расходах. При этом среди американцев с вполне неплохим доходом 100-150 тысяч в год доля тех, кто не сможет найти таких денег за месяц, составляет 25 процентов», — замечает Борис Грозовский. В Германии 1500 евро не найдут за месяц 50 процентов опрошенных, в Великобритании 1500 фунтов не найдут 52 процента респондентов.

С другой стороны, объяснение этому тоже есть – обычно те же американцы просто вкладывают свои доходы в разные статьи расходов, а если понадобятся срочно средства – на этот случай у американца есть кредит под залог дома.

Сама по себе долговая политика и тяжесть потребительского рабства мешают нам рационально вести свои финансовые дела.

От зарплаты до зарплаты: модель бедного общества

За рубежом принято скрывать богатство, а у нас принято скрывать бедность. Из СССР люди вышли неприспособленными к потребительскому богатству. В первые годы рыночной экономики было явное активное потребительское поведение, 90е годы были расцветом такой модели потребления. В СССР для людей были типично позиционировать себя с точки зрения, где и кем ты работаешь, а потом на первое место вышла информация о том, где и как ты отдыхаешь, в каком ресторане ты бываешь,  в каких вещах ходишь. И люди старались перепрыгивать на статус выше, чтобы казаться богаче, чем они есть.

Марина Красильникова, социолог, руководитель отдела изучения доходов и потребления Левада-Центра, считает, что такое нерациональное поведение как раз неудивительно, это нормально – мы подстраиваемся под социально-экономические условия, в которых живем.

А еще наши покупки – это не просто исполнение наших пожеланий, но еще и подтверждение нашего статуса.

Но в бедном обществе, где доходов хватает только на еду, оплату жилья и другой минимум,  демонстративная функция потребления реализуется только в группе необходимых товаров – питание, жилье, одежда .  «А если вспомнить, что наше общество не так давно вышло из сферы социального потребления и рыночной экономики, то этим и объясняется, что у нас укоренилась модель поведения бедного общества. Собственно, так формировалась и сама зарплата в нашей стране – чтобы удовлетворять ежедневные потребности человека «от зарплаты до зарплаты», а остальное доставалось, как предполагалось, вне денежного эквивалента (бесплатная медицина, образование, различные льготы и так далее)», — замечает Марина Красильникова.

А когда наша экономика изменилась, мы, не зная другой финансовой модели, погрузились в безудержное потребление.  Пошли анекдоты с гротескными картинами. Не было другой модели поведения.

Рады помочь: как счастье связано с благотворительностью

Прыжок в другой статус и невозможность уйти от старой схемы

В 90е годы, когда в России резко снизились доходы населения, одновременно резко пошел процесс дифференциации населения. Разрыв в доходах был столь велик, что люди стали формировать индивидуальные стили потребления.

«У людей, которые пытались нарастить свои доходы, складывалось впечатление, что они все равно не накопят ни на что кроме еды и одежды. Это ставило предел на возможностях развития других моделей потребительского поведения, — поясняет Марина Красильникова. — И когда люди с низкими доходами переходили в другой статус, превращались  в людей со средними или высокими доходами, они продолжали жить по той же схеме. Не получалось уйти от модели выживания. Они все равно не умели вкладывать в образование, в здоровье, в обеспечение себя жильем».

Люди в такой модели даже не включают в свои мысли желания, какой бы жизнью они хотели жить, замечает социолог.

Финансовая модель богатого общества: вкладываем в себя

Модель поведения богатого общества иная: люди вкладывают в человеческий капитал – в себя, в образование, в здоровье, повышают качество своей жизни. Можно заметить, что человек ушел от финансовой модели бедного общества и домовладения и перешел к модели богатого общества и домовладения, когда для него перестает быть значимым, во что он одет, а важнее, как он провел отпуск.

И действительно, отмечают социологи, первый шаг,  который сделал российский потребитель на пути к изменению своей финансовой модели поведения, — повысил значимость отдыха.  Отдых стал регулярным. Но пока это норма для четверти россиян, не более. «Для остальных норма – не отдохнуть», — замечает Марина Красильникова.

Более 50 процентов россиян пока по-прежнему говорят о текущих расходах (еда и коммунальные расходы). Они рассуждают по типу: «На что должно хватать?». «Получается, бедное общество – зависимо. Для людей является нормой, когда за очень важные моменты своей жизни – жилье, образование, здоровье – они не берут на себя ответственность, перекладывая ответственность за это на государство. А значит, мы зависим от государства, — считает Марина Красильникова. – Люди с иной моделью финансового поведения говорят не о текущих расходах, а о более крупных – отдых, образование и так далее».

Кстати, сейчас в шкале важности расходов на первом месте появляется отдых, потом расходы на здоровый образ жизни, и уже потом  — образование.

Дело в том, отмечают эксперты, что наблюдаются признаки девальвации образования в ходе дальнейшей жизни. Возрастает ценность не однажды полученного уровня образования, а иная модель – постоянное повышение своих знаний.

А вот о своих пенсионных планах люди не думают вообще.  «Люди, у которых мало денег, думают о том, чтобы их сохранить, и не на пенсию, а на ближайшие годы», — считает Марина Красильникова.

Мы не умеем вкладывать в рост

Татьяна Сапрыкина, экономист, автор книг по личным финансам, лектор курса «Практические финансы онлайн», замечает, что модели, присущие европейским потребителям, не приживаются в России. «В Европе для обычного потребителя является правилом разбираться в собственных финансах. Этим они занимаются постоянно, с определенной частотой, например раз в неделю или месяц. Они постоянно думают, как распределить деньги, зарплату. Куда инвестировать свою доходную часть, — замечает специалист. — Они очень хорошо разбираются в бумагах. У нас обычно наоборот- разобраться бы не с доходами, а с расходами! Оплатить жилье, кредит и так далее».

Кстати, легкое отношение к кредитам это тоже отсутствие ответственности, считает эксперт. «В менталитете  людей 20-30 лет в России — переложить ответственность на других. «Не умею я копить – пойду в банк кредит возьму. Подумаешь, проценты»», — говорит Татьяна Сапрыкина.

Как рассказывает Борис Грозовский, сбережений нет, по статистике, у 20-30 процентов россиян.  Но в эту цифру еще не входят те, кто говорит, что у них сбережения есть, а оказывается, что это «заначка» на один месяц.

Сбережениями, на которые можно прожить  полгода, есть у 13 процентов населения, и только у 3 процентов населения есть сбережения, которые помогут им продержаться 1 год.

«Часто сбережения есть у тех, кому они не так нужны, и наоборот. Например, так называемые «гробовые» — пожилые люди не тратят их на себя, на свое здоровье, куда они могли бы их потратить.  Но в то же время это верная привычка – иметь деньги на черный день. Эти люди, пожалуй, лучшие сберегатели, по советской привычке, по инерции», — замечает Борис Грозовский. А вот молодежь придерживается иной стратегии-  предпочитает не копить, а брать кредиты.

При этом если за рубежом думать о деньгах, считать деньги – это нормально и даже правильно, то в России заниматься своими финансами, заботиться о них почему-то считается зазорным.

А почему россияне не занимаются своими финансами? Отговорок несколько. Кто-то говорит, что нет смысла: в России, мол, и так все нестабильно. Но ведь так размышляли еще в  80х годах, напоминает экономист! Так что это не имеет под собой реальных оснований. Еще один стандартный ответ – «в будущем стану много зарабатывать. Сейчас вот решу все свои проблемы, а потом буду вовсю инвестировать».  Наконец, третий отказ рационально относиться к своим деньгам – желание «жить здесь и сейчас».

«Если американцы помешаны на своем золотом бычке, то мы нет. Но важно относиться разумно и с уважением к чему-то, к деньгам в данном случае.  Надо пробовать переориентировать свою модель поведения с расходной части на доходную. Это меняет качество жизни», — рекомендует Татьяна Сапрыкина.