Психолог Людмила Петрановская, Юлия Богданова, менеджер по КСО компании КПМГ, руководитель группы психологической поддержки «Феникс», и психолог службы помощи онкологическим больным «Ясное утро» Ольга Плющева — о причинах и особенностях выгорания.

1. Мы все попадаем в такое состояние, не нужно себя за это ругать

Людмила Петрановская: «Не думаю, что это состояние можно предупредить. Не корректно ставить перед собой задачу никогда в такое состояние не попадать. Лучше уметь обнаружить, что ты туда попал, и вовремя отползти. А если вместо этого начать себя ругать: «Как тебе не стыдно – люди страдают!», «Собралась, тряпка», – то дальше начнется уже совсем нехороший процесс. А вообще не попасть в такое состояние – это вряд ли возможно».

Иллюстрация — Екатерина Селиверстова http://special.philanthropy.ru/burnout/

2. Есть профессии, которые находятся в группе риска

Людмила Петрановская: «Это, прежде всего, те профессии, которые имеют дело с большим количеством людей и с ситуациями общения: либо проблемного, например, те, кто работает в сервисах конфликтов с клиентами, или там, где сами люди страдающие (больные, старики, инвалиды), где в общение в принципе заложено некое неравенство и ситуация, что у вас вытягивают ресурс. И соответственно все люди, которые работают с зависимыми от них людьми, туда попадают – учителя, юристы, врачи, психологи, консультанты. Все они в группе риска по определению. Дополнительные факторы риска – это многозадачность, цейтнот, большие ожидания общества, например, когда ты становишься востребованным, все от тебя чего-то хотят, или у вашего проекта хронический дефицит ресурсов. Например, если люди работают просто за копейки, то это само по себе очень серьезный фактор риска».

3. Недостаточно высокая оплата труда

Людмила Петрановская: «Вся социальная сфера очень недооплачиваемая. А ведь деньги важны. С одной стороны, на символическом уровне это компенсация: если много отдаешь, то и получать нужно достаточно. Ну и на практическом уровне деньги — это возможность экономить силы, время, отдыхать и т.д. Если у вас был очень тяжелый день и вы к концу уже без сил, можете ли вы взять такси или это вам не по карману? Можете ли вы поесть в кафе с друзьями, поехать в отпуск в приятное хорошее место, где можно полностью расслабиться или вы должны экономить, снимать комнатку в Краснодарском крае с хамоватой хозяйкой и считать каждую копейку потраченную на фрукты? Деньги в этом смысле — непосредственный ресурс восстановления. При этом наши социальные работники, особенно в регионах, получают такую зарплату, на которую не то что отдыхать — жить невозможно. И поэтому у них кроме работы всегда еще полная нагрузка — огород, куры, что-то еще, потому что они иначе не выживут».

Супермен устал: Людмила Петрановская об эмоциональном выгорании

4. Нет стандартов и четких правил в секторе

Людмила Петрановская: «В нашем секторе нет четких норм. Стандартизированные процедуры, протоколы, границы — это очень важно, это бережет нервы и силы. Ведь принятие решения – очень энергозатратная вещь.
В том числе позволяет когда-то сказать: «Это мы делаем, это не делаем, извините. Но дадим контакты других, которые делают». У нас, к сожалению, нет культуры проработки технологий, а установление границ вообще считается «равнодушием». Каждое решение – помочь или отказать — как болото, еще больше заталкивает в депрессию. При этом контроля много, глупого и бессмысленного».

5. Бюрократизация – еще один фактор риска

Юлия Богданова: «Еще дополнительный фактор, конечно, огромная бюрократизация, в этой сфере очень много отчетов, очень много проверок, очень много необъяснимых требований ни о чем. И за несоблюдение какой-то ерунды могут обнулить всю вашу работу. То есть врач может за неделю спасти жизнь десяти людям, провести гениальные операции, а потом ему сделают выговор — если он недозаполнил бумаги».

6. Нет профессиональной подготовки

Юлия Богданова: «Людей помогающих профессий никто не учит правильной коммуникации – говорить нет, разделять ответственность, рассказывать про планирование. Этого вообще нет, а это очень важная вещь. Я была на тренинге для врачей, для них такие тренинги иногда проводят. А для социальной сферы эти тренинги вообще недоступны. Нигде не учат экономить ресурсы».

Людмила Петрановская: «Да, у нас нет и системы психологической подготовки людей «хелперских» профессий. А при этом во многих западных НКО — это базовые вещи, там во время подготовки много говорят именно про треугольник Карпмана – про роли, про коммуникации, про контракт».

Как не перегореть и найти себя: советы психолога

7. Нет сформированных общественных ожиданий от сферы

Юлия Богданова: «Во всем мире люди понимают, что услуги и помощь необходимы ребенку с нарушениями сразу с момента рождения до глубокой старости. Есть такие специальности, соответственно, из налогов, из пожертвований людям платят адекватную зарплату. Важно понимание такой профессиональной ниши, сегмента экономики. Все понимают: родился ребенок с аутизмом – с ним будут заниматься, этому учат в университете. А у нас эти люди как бы есть, но они появляются вопреки системе. И нормальных ожиданий по отношению к ним в обществе нет. Социальной сфере постоянно приходится доказывать, что она имеет право на существование».

8. В нашей культуре поддерживается комплекс Спасателя

Людмила Петрановская: «Комплекс Спасателя, то есть святого человека, который всем помогает, — популярный образ в нашей культуре.

С одной стороны, к такому человеку предъявляются завышенные требования, ведь он должен «причинять добро и наносить пользу». С другой – у самого человека с этим комплексом тоже по отношению к себе завышенные ожидания. У него есть миссия, он должен спасти лежащий во зле мир. И в итоге получается своего рода удобный для всех контракт. Общество не присваивает проблему. Оно «вручает» ее специальному «святому человеку» и просит больше не беспокоить. Спасатель получает признание, смысл жизни. Клиенты расслабляются: раз с нами работает этот святой человек, то зачем нам-то стараться? Он же святой.

И вот тут начинает работать треугольник Карпмана: когда в отношениях есть распределение ролей – «жертва-агрессор-спасатель», то люди в какой-то момент обязательно меняются ролями. То есть спасатель – очень скоро обнаружит себя внутри такой сцены, как в рок-опере «Иисус Христос – суперзвезда», когда на Иисуса начинают набрасываться прокаженные, чуть не рвут его на куски, а он в истерике убегает от них. Поначалу у него появляется состояние жертвы, а потом – агрессора: «Чего вы вообще пришли ко мне, идите отсюда все». Как говорится, если уж в Моссовете…».

Сильные помогают: 7 историй мужчин о волонтерстве и помощи

9. Синдром выгорания может касаться как одного человека, так и целого коллектива

Ольга Плющева: «Если нет профилактики выгорания, то в итоге страдает не один человек, а вся команда. В компании/организации начинается постоянная текучка кадров, страдает производительность труда, возникают конфликты, открытые и скрытые, у сотрудников нет инициативы — это все признаки выгорания всего коллектива, особенно если раньше было по-другому.

Команды, где ценят сотрудников, умеют поддерживать их. Методы поддержки известны. В некоторых организациях существует супервизия — профессиональная помощь по профилактике выгорания, это действительно важная вещь в нашей работе».

10. Люди не умеют заботиться о себе и устанавливать границы

Ольга Плющева: «Поймать признаки выгорания, помочь — в идеале это задача супервизора или команды руководителя. И в этом случае или индивидуально, или на общей встрече нужно все обсудить, понять, в чем сложности и какой возможен выход. Но важно каждому сотруднику помнить о том, что вы — в группе риска, и прислушиваться к себе».

Подробно об эмоциональном выгорании читайте в большом спецпроекте журнала «Филантроп»: «Синдром Супермена: факты, мифы и цифры об эмоциональном выгорании». В материале психологи, эксперты НКО, профессионалы и обычные люди рассказали, что такое эмоциональное выгорание и как с ним справляться.