Пару лет назад один из руководителей одной очень известной общественной организации спросил у меня, если бы я была грантодателем, кому бы я дала грант, в первую очередь? Я назвала приоритетные категории, потому что искренне считала, что таким людям нужно помогать. На его вопрос, почему. Ответ мой был довольно прост: потому, что им помогают все.

Раньше благотворительность подразумевала дележ последним куском хлеба, а еще раньше – рубахи. Помогали ближнему, потом ближние сменились сирыми и неимущими, сейчас категория благополучателей заметно расширилась. Уж чем может гордиться сегодня Россия, так это своими благотворителями.

Дети, инвалиды, сироты, малоимущие, многодетные родители –это те люди, на поддержку которых сегодня тратятся миллионы долларов. Правильна ли эта система? Что важнее – человек или проблема? Важно помочь не конкретной жертве, а создать систему, при которой помощь получат много подобных жертв. В самом деле, если вы сегодня дадите пятак голодному в переходе, завтра он тоже захочет кушать, но вас уже в том переходе не окажется. Решили ли вы его проблему?

Сбор денег на операцию – это святое, и молодцы те, кто занимается таким благородным делом. Эта практика создает ощущение законченности процесса. Помогли одному ребенку и все. Другому ребенку тоже нужна помощь, его жизнь также важна. Таких тысячи. Приходится снова собирать всем миром деньги. Хорошо, что число благотворительных фондов с каждым годом увеличивается. Но иногда помощь не подоспевает. Когда жизнь обрывается раньше, чем ты собрал для нее деньги, то чувствуешь себя ужасно. Ведь ты не давал клятву Гиппократа, не врач, и поэтому, в душе умираешь вместе с каждым не выжившим. Хуже, когда ты вдобавок еще и винишь себя, что медленно реагировал, собирал, уговаривал дать деньги. В общем, ты не спас. С другой стороны, это всего лишь благотворительность.

У меня возникает другой вопрос. Почему айфоны и айпады последней модели со временем дешевеют, а лекарства остаются дорогими? Ведь это производство, то же сырье, совершенствуется технология. Почему онкологическая фармация остается сегодня дорогим бизнесом? Хотя и айтишники, и фармацевты одинаково зарабатывают миллионы. Очевидно, пока будут дорогими лекарства, будет существовать благотворительность. Целевая.

 Ирина Резцова,

главный редактор журнала «Ассоциация PRO», эксперт