В Общественной палате обсудили доступность социальных услуг как фактор снижения социального напряжения в обществе. В основе дискуссии оказался доклад Фонда поддержки детей, находящихся в трудной жизненной ситуации. Исследование, проведённое в конце 2014 года, показало: у социального клиента и социальных служб — совсем разные воззрения на формат оказания помощи. Мы публикуем презентацию основных выводов доклада, а комментирует их эксперт Фонда поддержки детей, колумнист «Филантропа» Александр Гезалов.

Опрос прошёл в 15 регионах России, в нём приняли участие более двух тысяч человек в возрасте от двадцати до пятидесяти пяти лет. Думаю, выборку можно было бы сделать более широкую. Нуждающихся в социальных услугах у нас в стране много, куда больше, чем говорится в официальных правительственных документах. Во-первых, можно было раздвинуть возрастные рамки. У российских граждан моложе 20 не меньший запрос на социальные услуги, а то и больший — взять, например, проблемы материальной обеспеченности студентов или ранней беременности. Во-вторых, ограниченной показалась и выборка социальных групп. За чертой бедности у нас сейчас 16 миллионов граждан. К этому количеству нужно добавить 40 миллионов пенсионеров, априори нуждающихся в социальных услугах, а также многодетных мам и семьи с детьми-инвалидами. В-третьих, вопросы, которые задавали исследователи, не позволяют получить релевантные результаты: людей спрашивали в лоб о том, чего они не знают. Их просили оценить качество социальных услуг, при этом культуры получения этих услуг в России нет.

Однако по ходу изучения результатов исследования стало ясно, что все эти претензии — не самое важное. А важно то, что у социальных клиентов и социальных служб оказались совсем разные воззрения на формат оказания помощи.

Социальные службы почему-то считают, что уровень жизни граждан зависит исключительно от материального благополучия и быта. Такой подход, очевидно, и приводит к скандалам с изъятием детей из семьи по причине бедности: раз ты бедный, отдай своих детей в детдом. Но бедность совсем не обязательно порок, бедность это часто норма жизни, не все могут стать олигархами или чиновниками, многие так и хотят жить — без шика и блеска. Получается, что у государства есть стандарт восприятия среднестатистического гражданина, свои представления о его родительских обязанностях и его потребительской корзине. Исходя из этих представлений государство и оказывает социальные услуги.

И делает это так — отправляет социальным клиентам гуманитарные пакеты с угрожающими записками внутри: возьмите услугу, а если после неё вы останетесь на дне, мы запустим карательные процессы. Отнимем детей, например. Но одними угрозами и прямой гуманитарной помощью людей не поменять, не вытащить со дна — это не даёт им необходимые компетенции для самостоятельного решения проблем. Государство постоянно подозревает клиента в его жизненной несостоятельности, но ничего не делает, чтобы состоятельность повысить.

В итоге клиенту проще затаиться, пусть недополучив необходимую услугу. Он падает ниже и ниже. И становится действительно безнадёжным — настолько усугубляются проблемы, которые можно было бы решить в самом начале, просто предложив действительно нужную правильную услугу. Например, юридическую помощь, или помощь в повышении профессиональной квалификации родителей, или возможность без взятки попасть в детский сад, школу, кружок. Но клиенту упорно суют в руки пакет с продуктами или дрова.

Из основ социальной работы мы знаем, что задача социальных служб — видоизменить социального клиента таким образом, чтобы он перестал им быть. Перестал быть подопечным социальных служб. Для этого нужно постоянно отслеживать списки кризисных семей и находиться в них. Создать для них социальный лифт, подтянув для этого ресурсы других организаций, способных повысить качество жизни семьи. И как раз тем самым снизить уровень социальной напряженности в обществе. Задействовать ресурс НКО, которые эту работу сделают и быстрее, и эффективнее.

Прекрасно, что такое исследование появилось и прошла бурная дискуссия. Я очень надеюсь, что это изменит положение дел, и социальные услуги у нас в стране будут оказывать исходя не из государственного видения, а из реального социального заказа клиента. Его целевого запроса. Ведь не секрет, что 40% сирот получают этот статус уже в детдоме. Это означает, что 40% родителей можно было оказать своевременную помощь, когда ребёнок ещё находился в семье, а сама семья — не оказалась за чертой. Я также надеюсь, что получится научить граждан случае кризиса заказывать социальную услугу, а не покупать липовые справки о благополучии. Это будет тяжело — никак не легче, чем изменить государственную систему социальной поддержки. Но сделать нужно: только тогда мы сможем смело входить в социальный лифт, потому что для этого будут все социальные условия.