В девять лет писатель Рубен Давид Гонсалес Гальего осознал, что никогда не сможет ходить. «Это было очень печально. Накрылись дальние страны, звезды и прочие радости» — пишет он в своем автобиографическом романе «Белое на черном». Девять лет сейчас Тимофею, черноглазому мальчику из Перми, который вместе с мамой дважды в год приезжает в РДКБ (Российскую детскую клиническую больницу), чтобы научиться ходить. У него, как и у обрусевшего испанца Рубена, диагностирован ДЦП. Степень – средняя, то есть болезнь можно победить, если Минздрав и дальше будет продолжать выдавать квоту на стационарное лечение. Тимофею повезло больше, чем Рубену.

Шаткой, неуверенной походкой Тимофей идет к черному джипу, припаркованному около РДКБ. Видно, что каждый шаг стоит ему особых усилий. Валентина, мама Тимофея, помогает ребенку сесть на заднее сиденье. В автомобиле семью встречает координатор по перевозкам службы добровольцев «Милосердие» Кристина Орлова. За рулем – доброволец Григорий, рослый и коренастый мужчина лет сорока, который работает пиарщиком в правительстве Москвы. Все мы видим друг друга впервые: Кристина обычно не участвует в перевозках, координирует работу добровольцев по телефону и интернету. Валентина с Тимофеем узнали о «Милосердии» недавно – нашли сведения на доске информации в РДКБ.

Пока Григорий смотрит по навигатору, как нам добраться до Казанского вокзала, спрашиваю его о мотивации. Он отвечает, что пик подготовки к муниципальным выборам уже прошел, поэтому у него есть время, чтобы помогать нуждающимся в перевозках. Вокруг рычага переключения передач повязаны молитвенные чётки. Как и каждый верующий, Григорий воспринимает добровольную помощь как собственное благо:

— У нас есть десять заповедей, есть Евангелие, которое должно быть образцом для христианина. Там отношение к помощи очень хорошо прописано: даже если не хочется, этим все равно надо заниматься. Не могу сказать, что мне это интересно. Но я верю, что со временем моя помощь перерастет в желание, которое я буду хотеть совершать от чистого сердца. Тогда можно будет считать, что я себя победил.

В основном Григорий исполняет разовые просьбы – два-три раза в неделю выезжает в больницы и отвозит людей на вокзалы и в аэропорты. Его особо ценят в «Милосердии», потому что он не просто отвозит людей, но еще и помогает им донести тяжелые сумки, а в сложных ситуациях, когда срочно нужна машина, может отвлечься от работы и изменить свои планы.

— Поскольку работа бесплатная, ее нужно делать хорошо, – Григорий сосредоточенно следит за дорогой и мило улыбается сквозь усы. – До Перми не довезем, но до купе доведем! – мы дружно смеемся над его шуткой.

Григорий признает, что служба «Милосердие» отчасти выполняет за московское правительство его работу.

— В Москве очень много людей, у которых есть деньги и много свободного времени. Им просто нечего делать, они прям умирают от тоски. Среди моих коллег много таких. К тому же Москва – такой город, который снимает социальные обязательства. Он просто не может обеспечить всех социальным такси.

Григорий прав: социальное такси доступно далеко не всем. Тимофей и его мама, к примеру, услугой пользоваться не могут, поскольку они иногородние и не являются владельцами социальной карты москвича. Инвалид или многодетная мать, прежде чем вызвать машину, должны предоставить Мосгортрансу пакет документов, подтверждающих особое социальное положение. В этом смысле служба перевозок при «Милосердии» более доступна, в ее работе нет труднопроходимых бюрократических препон.

Валентина рассказывает, что трудности в координации движений у ее сына возникли довольно рано: мальчику диагностировали повышенный мышечный тонус – заболевание нервной системы, при котором организм отказывается полностью расслабить мышцы, в том числе главную – сердечную. Их скованность заметно сказывается на походке, зрении, речи. Валентина хорошо помнит, как ее сын боялся ходить после нескольких операций на стопах. Помогла дельфинотерапия и массаж. Теперь ребенок аккуратно ходит на «носочках». В РДКБ семья ездит для того, чтобы в буквальном смысле поставить Тимофея на ноги — научиться ступать на пятки и, таким образом, задействовать всю стопу при ходьбе.

Тимофей наблюдает за тем, как мы мчим по Ленинскому проспекту. Рассматривает вывески магазинов, здания многоэтажек, спешащих людей. Я очень хочу, чтобы в его жизни были и дальние страны, и звезды, и прочие радости.

Помогают не всем

Листаю анкеты добровольцев службы помощи «Милосердие». Люди самых разных возрастов и профессий на вопрос о том, почему решили стать волонтером, отвечают примерно одинаково: «Пришло время помогать людям» или «хочу быть полезной». Изредка в качестве причины они называют наличие свободного времени.

— Такие, как правило, долго у нас не задерживаются: все-таки к добровольчеству в большинстве случаев людей подталкивает какая-то тяжелая ситуация в жизни, — говорит Кристина Орлова.

Эта изящная девушка в темно-синем платье последнее время работала менеджером в Таиланде в крупной туристической фирме. В феврале вернулась в Москву, потому что поняла: пора заниматься чем-то по-настоящему важным. Подруга рассказала про службу помощи и пригласила ее в «Милосердие» на должность координатора службы перевозок. Сейчас Кристина по-прежнему, как и во времена работы в турфирме, много говорит по телефону и подбирает наиболее комфортный и быстрый маршрут для людей, которые хотят попасть из одного места в другое. Только теперь ее «клиенты» передвигаются не по маршруту Милан-Париж-Мадрид, а в основном с вокзалов и аэропортов в больницы и реабилитационные центры. В экстренных случаях Кристина ищет добровольца на замену, переносит поездку или вызывает такси, если никого из добровольцев найти не удалось.

Семейные связи потенциальных добровольцев помогают лучше понять, с каким типом людей им лучше работать:

— Мы отталкиваемся от семьи, от прошлого опыта человека, – говорит Кристина. – Если у человека есть дети, мы смотрим, какие у него с ним отношения. Если неконфликтные, то в принципе он может помогать семьям с детьми. Если хочет помогать старикам, то мы узнаем, как складывается общение с собственными бабушками и дедушками.

Кристина показывает мне в своем рабочем компьютере пеструю табличку, где зафиксирована вся необходимая информация о волонтерах. Зеленым цветом отмечены наиболее активные добровольцы, желтым – те, кто готов помогать время от времени, красным – сдавшие анкеты два-три года назад и ни разу не участвующие в перевозках. Если представить, что существует некая карта активности волонтеров по Москве, то зеленым будут обозначены районы около метро «Юго-Западная» и «Молодежная»: Кристина говорит, что там проживают самые отзывчивые добровольцы. Отчасти это объяснимо тем, что подопечных, проживающих в центре, не так уж много, и проживающим на окраине гораздо удобнее совершать перевозки в своем районе.

Когда звонок поступает в справочную службу, необходимо попытаться определить во время разговора, действительно ли звонящему требуется помощь.

— Если звонит многодетная семья, то, как правило, нам сразу ясно, что такси они оплатить не могут, — объясняет Кристина. — Если мама с больным ребенком, тут, конечно, сразу не выявишь их уровень дохода, но мы понимаем, что скорее всего у родителей все деньги уходят на больного ребенка. Больной ребенок, незнакомый город, тяжелые сумки — конечно же, им тоже нужна наша помощь. Если звонит пожилой человек, мы не всегда сразу отсылаем машину: аккуратно интересуемся, есть ли у бабушки или дедушки родственники, могут ли они помочь. Спрашиваем, пробовали ли заказать социальное такси и если им отказали, то почему. Бывает, нам звонят и просят отвезти в отдаленные места в паломничество – на такое откликаемся редко, ведь иначе у нас ни координаторов не хватит, ни добровольцев.

Кристина говорит, что для таких просьб нужна возможность организовать автобус, но пока сотрудники «Милосердия» не решили этот вопрос.

Вынужденные отказы Кристина объясняет нехваткой человеческого ресурса: зеленым цветом в ее рабочей табличке выделено всего 30 процентов добровольцев. Она считает, что это хороший показатель, но все же волонтеров на всех подопечных очень не хватает. Особенно часто это происходит в сезон отпусков.

Заявки на перевозку, которые поступают в справочную службу, в «Милосердии» принято называть просьбами. Кристина рассказывает об уровне сложности в их реализации:

— Допустим, лежачая больная, бабушка на инвалидной коляске, ее нужно перевезти. Одного человека для такой просьбы не хватает, даже если доброволец – мужчина. Нужно искать еще одного — волонтера без машины. Иногда и трех человек. Когда поступают такие сложные просьбы и их требуется выполнить срочно, я занимаюсь ими вплотную и откладываю более простые.

Еще одна сложность в работе службы – время. В основном просьбы требуется выполнять днем, по будням – во время работы поликлиник и государственных служб. Не все волонтеры в силу своей занятости могут помогать в это время, иногда бывает сложно найти добровольца. В выходные дни ситуация обратная: мало заявок и много волонтеров. Те, кто могут помогать по будням в дневное время, особенно ценны для службы.

Качественный состав

Дети с инвалидностью, парализованные старики, многодетные семьи с детьми-аутистами с удовольствием бы пользовались общественным транспортом, но, к сожалению, для них это большая проблема в силу заболеваний. Вместе с тем помощь службы «Милосердие» не ограничивается перевозками. Добровольцы могут помочь подопечным сделать косметический ремонт, убраться в квартире, купить продукты. Некоторые задействуют свои профессиональные навыки: в службе есть учитель иностранных языков, помогающий больным детям, и юрист, консультирующий стариков – всю помощь они оказывают добровольно. За проведенную работу отвечает старший координатор службы «Милосердие» Ирина Редько, девушка с умиротворенным выражением лица и длинной косой. Мы разговариваем в небольшой светлой комнатке Марфо-Марьинской обители, где находятся сотрудники службы помощи добровольцев.

По словам Ирины, изначально в «Милосердии» все были добровольцами: те, кто выполняют просьбы и те, кто координируют эту деятельность. Это была инициатива, которая выполнялась в свободное от работы время. Появление штатных сотрудников было связано с ростом службы: увеличилось количество просьб и добровольцев.

Основное качество потенциального координатора — готовность работать с несчастными и с людьми со сложными характерами, при этом одно другого не исключает. На языке православной аскетики, который часто использует Ирина, это называется смирением и терпением. Еще одно важное качество – самоорганизованность:

— У нас нет надсмотрщика с бамбуковой палочкой, который будет следить, как ты работаешь. Количество просьб довольно велико, поэтому координатор должен сам уметь выстраивать свой процесс работы. Значительно проще сидеть дома перед телевизором, никому не помогать, чем выйти из дома, поехать к больной бабушке или семье с детьми-инвалидами, их в свою машину усадить, всех успокоить, – говорит Ирина.

Она может много рассуждать о том, чем ее вдохновляют люди, согласившиеся на благотворительную помощь. Я решаю спросить ее об их слабых сторонах:

— Неумение рассчитать свои силы и неумение сказать «нет» — их самая распространенная ошибка, – отвечает Ирина. — Бывает так, что очень неудобно отказать пожилому человеку и в то же время нет возможности выполнить его просьбу в силу своей занятости. Еще одна ошибка – мнение добровольца о том, что он отвечает за всё в жизни подопечного, может вмешиваться в отношения с родственниками. Допустим, подопечный жалуется: «Сын у меня алкоголик, помоги его вылечить, повлияй». Понятно, что трудно помочь человеку, страдающему алкогольной зависимостью. На обучающем семинаре мы предупреждаем волонтеров о том, что в таких ситуациях они вряд ли могут помочь. Для этого нужны специальные знания.