Благотворительный фонд «АдВита» открыл собственную школу журналистики. Занятия для волонтеров проводят профессиональные авторы, редакторы и педагоги — сотрудники и друзья фонда. Работы выпускников публикуются в группах «АдВиты» в соцсетях. Нина Фрейман разобралась, как работает этот образовательный проект и зачем он нужен фонду. 

Коллаж Нины Фрейман

— Привет! У тебя все в порядке?
— Привет! Вообще-то, нет. У меня карцинома.

«Иногда повезет встретить такого человека, который будет вместе с тобой мыть голову ночью. В речке. В жуткий холод. Потеряет очки, безнадежно замерзнет, но все равно, со словами «Ты ничего получше не могла придумать?» будет придерживать тебя за одежду, чтобы не унесло течением, доведет начатое до счастливого финала у костра.
Мы дружим уже больше десяти лет, хоть и живем в разных городах. Встречаемся всего пару раз в год, но я всегда с удивлением открываю в ней что-то. Или это она во мне открывает? И с ней всегда что-то случается. Вот так и в этот раз: почему-то сердце застыло, когда вспомнила о ней. Звоню:
— Привет! У тебя все в порядке?
— Привет! Вообще-то, нет..».

Это отрывок из текста Елены Гудковой — волонтера фонда «АдВита». Раньше Елена подвозила подопечных, сдавала для них кровь, участвовала в реабилитационных программах для семей, в которых есть человек с онкологическим заболеванием. Теперь еще и пишет для фонда тексты.

От дефицита к ажиотажу

Почти четверть сотрудников фонда «АдВита» пришли в благотворительную сферу из журналистики. Казалось бы, от нехватки слов такая организация страдать никак не должна. Но мероприятий фондом проводится столько, что сотрудники не успевают о них рассказывать: всевозможные акции, концерты, мастер-классы проходят каждую неделю.

«АдВита» не раз обращались за помощью к пишущим волонтерам. Но зачастую тексты приходилось сильно править: внештатные авторы не всегда могли правильно расставить акценты. И вот, в одной ночной переписке руководитель волонтерского отдела Александра Эйдинова и координатор Полина Мохова пришли к мысли, что фонду нужна своя школа журналистики.

Только они никак не ожидали, что от желающих учиться не будет отбоя. Летом прошла первая школа, куда с трудом выбрали 20 человек. Второй набор прошел в ноября и сейчас идет новый курс. Организаторы с удивлением обнаружили, что все настроены на серьезную учебу. Среди студентов оказались как профессиональные журналисты, так и люди, которые никогда ничего не писали, но решили попробовать.

Школа журналистики фонда «АдВита»

Без «подопечненьких»

Занятия проходят по вечерам и продолжаются допоздна. Теория, практика, дискуссии, домашние задания, дипломы — все как в солидном учебном заведении. Преподают профессиональные журналисты Полина Мохова и Юлия Паскевич, преподаватель журфака Санкт-Петербургского государственного университета Анна Смолярова, редактор и педагог Светлана Щелокова.

Время от времени на занятия приходят «приглашенные звезды», например, административный директор фонда Елена Грачева. Именно ее фраза часто звучит в Школе — «Мы не давим коленкой на слёзные железы».

«Мы очень хотим, чтобы благотворительность строилась не на жалости и драме («невозможно на это смотреть!»), не на кричащих фотографиях увечий, а на здоровом, конструктивном желании помочь и заодно возможности поучаствовать в чём-то интересном. Мы не говорим слово «детишки» — это что-то милое, но крайне объективированное», — рассказывает Полина. — «Ты же не скажешь про людей, которых не знаешь, «людишки», не назовешь их «подопечненькие». Для нас достаточно того, что мы называемся благотворительный фонд. Он не станет благотворительнее от того, что мы в скобочках после каждого слова будем писать «добро»».

Об этике в Школе говорят много, но не в формате назиданий и морализаторства, а во время разбора существующих благотворительных пабликов и вдумчивого обсуждения. По словам Полины Моховой, в результате получается настоящая «философская школа под личиной литературной мастерской».

Коллаж Нины Фрейман

От вопросов — к лайкам

Студенты осваивают разные жанры — портретный очерк, репортаж, интервью, участвуют в пресс-конференции. Однажды несколько часов к ряду бродили с Полиной Моховой по Петроградке, описывая вслух все, что видят — учились обращать внимание на детали.

Как-то раз преподаватели и студенты устроили мозговой штурм — анализировали группу фонда ВКонтакте. Выявили посты, собравшие наименьшее количество лайков, зачитали их вслух и в течение семи минут придумывали новые лиды к старым текстам — такие, чтобы цепляли читателя с первой строчки.

Теперь посты, написанные самими студентами Школы, собирают десятки, а порой и сотни лайков.

К тому же, благодаря новым авторам, в паблики фонда пришли новые читатели. Теперь ВКонтакте их более 18 600 (а было почти на целую тысячу меньше). Такому количеству подписчиков позавидуют многие городские СМИ.

Хорошие тексты

Одной из самых популярных тем оказалось новое паллиативное направление «АдВиты» — о нем захотели написать многие студенты. Однажды в воскресный день Юлия Чаплянкова отправилась в хоспис. Вскоре в паблике фонда появился Юлин вдумчивый текст. Она сравнила процесс родов, к которому многие долго и обстоятельно готовятся, и процесс умирания, о котором не принято говорить и даже думать: «Насколько противоположны два рубежа в жизни человека! Мы так тщательно готовимся к родам и так старательно не задумываемся о смерти…»

Писала Юлия и о том, каково это — быть автоволонтером. До сих пор мало кто делился таким опытом в письменной форме:

«Люди ведь по-разному реагируют», – эта фраза застряла в моей голове после встречи с девушкой в черном. Робкая, она смотрела на меня и, казалось, не верила, что чужой человек может просто так откликнуться на просьбу о помощи.

«Давайте подождем, пока люди войдут в подъезд, – говорила она. – Мама боится, что хозяйка квартиры узнает, что среди ее арендаторов есть колясочник, и попросит нас уйти. Нечего, мол, помирать в моей квартире. Люди ведь по-разному реагируют».

Я – автоволонтер в AdVita, фонде, который помогает онкологическим больным, взрослым и детям. Волонтерская среда знакома мне уже три года, но помогать благотворительному фонду решилась только пару месяцев назад. Видимо, нужно было время, чтобы договориться с собой. И теперь мне довелось столкнуться со страхом, боязнью негативного отношения других людей к тому, что в их съемном жилье проживает смертельно больной человек…».

Многим захотелось описать свой опыт больничного волонтерства, и многим удалось справиться с этой задачей без лишних сантиментов и уменьшительно-ласкательных суффиксов, даже когда речь шла о детях. «В игровой собрались дети с одинаковыми ежиками волос. Некоторые таскали за собой капельницы, похожие на космические установки с цифровыми табло и мигающими лампочками. Опытные волонтеры начали мастер-класс. Я наблюдала, а потом втянулась в процесс. Помогала вырезать, рисовать мелкие детали, сушила феном. За работой болтали о мультиках, любимой еде, рассказывали смешные истории. На наш смех заглянул похожий на Айболита доктор. У него было серьезное лицо и смеющиеся глаза, он потрогал лоб у кудрявой красавицы, пожурил за снятую маску и вышел. Через пару часов мы засобирались. Около двери ждала Ира. Она обнималась с каждым отдельно, потом со всеми вместе и еще раз, пока мама не позвала девочку в палату. Я возвращалась домой счастливая», — написала Анастасия Котова.

Коллаж Нины Фрейман н к посту Светланы Щелоковой: https://vk.com/advitafound?w=wall-18750533_12933

Опыт пациента

А еще неожиданно нашелся человек, готовый рассказать о том, каково это — быть пациентом. Этим человеком оказалась Светлана Щелокова, одна из преподавательниц Школы. С 17 лет она является подопечной «АдВиты». Однажды Светлана не смогла прийти на занятие — попала в больницу. И впервые в жизни решила рассказать о своем опыте читателям. Теперь каждую неделю, вечером во вторник, в пабликах «АдВиты» появляется новый пост Светланы.

Она пишет о том, каково это — оказаться самой старшей пациенткой на детском отделении, слышать бесконечные вопросы: «Долго ты будешь там находиться? А что врачи говорят? Что тебе принести?…» («Эмпатии! Пожалуйста, побольше эмпатии, лучшей, что есть у вас»).

О том, как иногда в больнице хочется играть на гитаре, громко петь, прокричаться. О том, как общаться с близкими людьми, для которых твоя болезнь — это тоже испытание. В общем, о том, о чем так мало говорят и пишут — потому что неловко, страшно, не найти слов. Найти эти слова и найти в себе смелость их произнести Светлане помогла именно Школа журналистики.

В больнице она не бросила работу: «Читая тексты волонтёров, я уходила от себя, становилась редактором и педагогом. Я восхищалась их смелостью — говорить обо всем, что обычно замалчивается: денежные переводы в фонд, волонтерство на детском отделении, поездки в хоспис, — и старательно подбирала слова, чтобы помочь авторам уточнить мысли и чувства. Но, закончив эту работу, возвращалась в исходную точку, писала о собственном опыте и начинала новый круг. Разговаривая с «советом» о делах наших учеников, развитии школы и моих личных амбициях, я балансировала на тонком канате: про мой опыт надо писать, но как — чтобы не разбить себя и не наступить на жалость читателю? (Да и сотрудников фонда не подставить…) Этот объёмный и плотный информационный поток пропустил меня через все этапы жизни феникса. Но я ни разу не спрашивала себя, откуда все это и зачем нужно мне. Потому что было понятно».

Светлану выписали из больницы, и теперь она продолжает работать с новой группой студентов Школы Ж. 

Благодаря Школе Ж, как ее ласково называют преподаватели и студенты, проблему нехватки людей, которые хотят и могут писать о жизни фонда, удалось решить хотя бы частично. По-прежнему есть трудности с освещением некоторых мероприятий — например, концертов, которые «АдВита» вынуждена проводить для пациентов онкоцентра по будням, в дневное, неудобное для большинства волонтеров время. Но зато появились новые вдумчивые авторы, готовые поделиться своим опытом, своим необычным видением.

«У “АдВиты” есть проекты, которые затеваются, потому что накопилось очень много идей, просто какая-то фабрика, — говорит Полина Мохова. — Но есть и те, которые рождаются из проблемы. Вот и сейчас: нам очень нужна была помощь с текстами, мы уже не справлялись… Сами не ожидали, что в итоге получится такой глубокий проект, не только о текстах, но и о смыслах».