Новогодние каникулы — самое семейное время в году, время, когда все собираются вместе. Так это чувствуют и дети, лишенные родителей. Поэтому для них Новый год — особенно грустное время. Вадим Сергиенко, директор Благотворительного фонда развития человеческого капитала, представитель волонтеров МГИМО (у) МИД России, рассказывает истории из собственного волонтерского опыта о том, как празднуют Новый год в детском доме, каких подарков на самом деле ждут дети и чем им можно помочь.

Фото из личного архива

Телевизор и салаты

Новогодние каникулы — самое семейное время в году, самое тёплое собрание близких людей, за одним столом, в холода и снега. И поэтому детям в детдомах особенно грустно на новогодних каникулах, когда семьи притягивают всех, кого до этого разбросала суета. Но большинство детдомовцев не тянет к себе никто, и никто их не ждёт. А сами они притянуть семью не могут, сколько ни ждут, сколько ни просят, сколько ни надеются…

Некоторых на каникулы забирают родственники «на гостевой», за кем-то приезжают волонтеры, переросшие эпизодические визиты к детям. Но как минимум две трети детей остаются в учреждении.

Перед новым годом воспитатели нарезают салаты, украшают общие комнаты и коридоры детдома, проводят праздничные мероприятия с воспитанниками и… уходят в свои семьи, к мужьям, детям, внукам.

На новогоднюю ночь в детдоме остаются несколько дежурных «ночных нянь» и воспитателей, занятых  поддержанием порядка, а так дети оказываются один на один с салатами, телевизором и подарками.

Подарки в новый год не сильно утешают. Ими будут играть на следующий день, и дай Бог час-два от силы. А на большее не хватает энергии. Удивительно, но ребенку для игры нужна энергия. Нужно, чтобы кто-то играл с ним. Или, как минимум, с любовь смотрел на его игру, или хотя бы оглядывался, когда ребенок зовет: «Мам, пап, посмотрите, что у меня получается!».

Раньше подарков было много, по пять спонсоров исполняли детские заказы. Поэтому выпускники детдома первого января приезжали и скупали у детей по дешевке, порой по 1/10 цены, подаренные планшеты, телефоны, плееры. А детворе и то радость – собственные карманные деньги. Сейчас все иначе: подарки есть, но былого изобилия уже не вернуть, и это хорошо.

Салаты к двум ночи подъедаются. И дети, как одинокие пенсионеры,  отдаются телевизору. Ну…  Если не решили выпить тайно, ведь кому-то да удастся пронести алкоголь в детдом (это тоже отдельный новогодний квест).

Телевизор остаётся королем детдома все оставшиеся каникулы – каждый день, изо дня в день: еда (первые два дня вкусная), телевизор, сон.

Скука страшная, если кино и мульты уже не лезут. Многие дети из тех, кто постарше, спят до двух или даже четырех часов дня. Бессонными ночами они сидят в телефонах, а скучные дни стараются заспать.

Как-то раз я приехал в детдом с парой других волонтеров на новогоднюю ночь. Под надзором воспитателя мы собрались за столом, говорили тосты, шутили, играли в настольные игры, запускали салюты на улице. Такой вот эрзац семейного нового года устроили. Дети были благодарны. Но намного полезнее вытягивать их хоть на день, на пару дней из детдома и давать им подышать воздухом обычной семейной жизни.

Фото из личного архива

Правда, у детдома от этого сложности. В гостях дети начинают размораживаться, выходить из эмоционального ступора, поэтому возвращение в болото даётся им тяжелее. Кто-то может забухать, кто-то – прогуливать уроки, третий – просто станет скандалить с воспитателями по поводу и без повода, озаботившись вдруг нарушением своего личного пространства. Однажды ребенок после пребывания в гостях у меня прислал мне фото, где он иголками протыкает себе руку и щеку.

Да, разморозка несёт свои негативные последствия. Но если ребенок поверит, что вы его не бросите, будете навещать регулярно и брать к себе в гости, то он постепенно успокоится. И сможет развиваться, понимая, что у него за спиной есть хоть какой-то свой значимый взрослый, поэтому можно жить дальше.

Уже 14 лет я собираю свои новогодние истории в детских домах, поэтому поделюсь с вами некоторыми из них.

Фото из личного архива

Новогодние истории

Зеленый

Сперва мы, команда волонтеров, приезжали в детдом под новый год, привозили с собой праздник: устраивали игры, дарили подарки.  Я был Дедом Морозом.

Я чувствовал у детей нехватку контакта со взрослыми, даже просто тактильного. Поэтому как Дед Мороз обнимал их, гладил по голове, тормошил дружески, шутил.

7 лет назад это не сработало на одном ребенке. Как я ни старался, он оставался бледно-зеленым, невыносимо грустным, похожим на привидение. Он казался хрупким, как хрусталь, и очень взрослым от свалившегося на него горя.  Оказалось, что этого ребенка несколько недель назад забрали из семьи, и он очень горевал, переживал разрыв.  Этот парнишка – самый грустный из всех – запал мне в сердце.

Через пару месяцев мы приехали снова, и я отыскал его. Ребенок пошел с нами гулять возле детдома, отметив вскользь, что после переезда в детдом он почти не выходил на улицу.

С тех пор мы стали друзьями, я приезжал к нему и ради него. Вместе ходили в походы. Он  приезжал в гости в мою семью: занимался спортом, подрабатывал, отдыхал. Теперь он выпускник, учится в колледже, но мы общаемся.

Фото из личного архива

Брат

Однажды я попытался спасти подростка, который начал принимать наркотики, «подсел на траву и спайс».

Сперва я стал с ним контактировать, чтобы он не бил моего подопечного, но потом втянулся в личное общение.  Паренёк ждал от меня помощи, ему становилось хуже.

— Вот ты вырастишь, будешь наркоманом и алкашом, кому ты будешь нужен, кому???, — вопрошал я на детской площадке.

— Тебе, — спокойно ответил маленький ребенок в теле подростка, отправив моего гневного взрослого в нокдаун.

Под новый год руководство детдома сообщило, что подросток совсем «скурился». В итоге я решился на спецоперацию – хоть на время вытянуть его из этого болота. Сдал билеты в Турцию и договорился с детдомом и ребенком, что забираю его на новогодние каникулы в гости: сперва отдыхаем в Москве, потом едем к моему другу на Волгу, в его семью.

Забрать парня должен был 1 января. Но в новогоднюю ночь получил звонок – подросток нетрезвым голосом сообщил, что не приедет ко мне на каникулы, а останется в детдоме со старшим братом.

Я все равно приехал за ним, но безуспешно проходил за подростком несколько часов, пока он просто не ушел из детдома, отправив смску: «Извени еть сам».

Выяснилось, что его под новый год напоил старший брат и пристыдил, что он его предает, уезжая ко мне в гости.

Как я понял, брату было просто завидно и больно, что сам он остался брошенным. Ему спокойнее, когда младший брат чувствует вину, пьет и принимает наркотики. Так он хотя бы не выделяется своим счастьем.

Теперь оба выпускники, не работают, живут вместе. А младший также пьет, а временами и к наркотикам возвращается.

Я жалею только о том, что вовремя не занялся и старшим братом. Если бы и у него была надежда, он бы не стал топить брата.

Фото из личного архива

Дежавю

Года через четыре ситуация повторилась в миниатюре, когда я собирался забрать на новогодние каникулы других двух братьев.

Старший был выпускником и моим давним подопечным, за младшим присматривал другой волонтер, мой хороший друг. Старший брат должен был приехать ко мне отдельно. А младшего мне нужно было забрать из детдома 1 января.

Но как раз перед новым годом, часов за 7, другие ребята напоили его, пока все руководство детдома ещё было на месте. В итоге младшего брата не пустили ко мне в гости из-за плохого поведения.

До этого многим ребятам в детдоме отказали в поездке на каникулы к родственникам или волонтёрам из-за поведения или неуспеваемости в школе.

Одиноким детям, лишенным близких людей, тяжело пережить чужое счастье. А ведь на праздники так хочется вырваться из детдома… Вот и вредят друг другу.

Фото из личного архива

Заезд

Однажды, когда одного моего подопечного на каникулы забрали родственники, а второй был обижен на меня из-за ревности к другим детям, я просто решил провести часть новогодних каникул в детдоме.

С 1 по 5 января днем я был с детьми, а ночью отдыхал в гостинице. Я гулял с малышами, восстановил отношения с обиженным другом, играл в настольные игры, слушал ребят, смотрел с ними телек и видео. Мой подопечный был ужасно горд, что я провел эти дни с ним.

Другие ребята начали потихоньку размораживаться, стали разговаривать понемногу, обрывками. Приходили ко мне, хотя и делали вид, что телек их интересует больше. Они верно оценивали свои силы и мои возможности, поэтому не открывались, чтобы не быть брошенными. Оттаяли многие из них, только когда у них появились свои значимые взрослые, когда в нашей команде нашлись волонтеры, готовые лично их опекать, к ним приезжать. А те, у кого «свой волонтер» не появился, так и ходят полупризраками.

В эти дни мне по детдомовским делам написала мама нашего волонтера и моего друга. Я ответил ей и передал привет от детей. Уточнив, что привет не от моих племянников, а от детдомовцев, она вызвалась забрать меня на своей машине, когда я буду уезжать из детдома.

И вот она приехала за мной в детдом и сообщила, что уже давно хочет взять под опеку девочку-подростка: сыновья ее уже выросли, а силы родительские у нее ещё остались. Мы стали обсуждать, кто из детей мог бы ей подойти.

При этой беседе мы были вдвоем. Только одна девушка-болтушка, друг всех волонтеров, терлась возле нас. Я перебрал вслух имена всех девочек-подростков в детдоме, но пришел к заключению, что никто из них не готов сразу, без подготовительной  работы с ними, идти под опеку. И вдруг девушка, которая была все это время с нами, сказала:

— Я хочу…

— Так ты же говорила про тесные связи с родственниками – я был уверен, что ты не пойдешь под опеку.

— Ну, нет – я хочу.

Месяца через полтора она была уже в семье. И благодаря этому, девушка получила отличное образование и хорошо оплачиваемую работу.