Благотворительность в России постепенно становится все более привычным делом, но роль стереотипов по-прежнему велика. Что с этим делать, обсуждали за круглым столом «Благотворители и благополучатели — механизмы взаимодействия» 18 октября.

Распространение самой идеи благотворительности идет из центра – в глушь, считает Владимир Берхин

Благотворительность в России развивается и постепенно становится заметным явлением. Появляется все больше фондов, делами зарабатывающих свою репутацию. Благотворительность становится более организованной и системной, некоммерческие организации специализируются на конкретных проблемах, делаются более профессиональными и открытыми. В последнее время им удается участвовать и в изменении законодательства.

Однако в массовом сознании все еще работают стереотипы. Пожалуй, самые распространенные это: благотворительность должна быть анонимной, а фонды движимы жаждой наживы и мошенничество среди них – обычное дело.

Первый по-прежнему очень распространен среди жертвователей. «Не надо бояться называть свои имена, когда вы помогаете другим, — обращаясь к бизнесменам, сказала Екатерина Лиепа, президент компании Stand 4, организатор благотворительных вечеров «Подари детям сказку». – Долгое время у нас было извращенное понимание того, чем мы гордимся, а что надо скрывать. Нельзя было быть богатыми, и то, что ты можешь кому-то помочь, расценивалось как демонстрация собственного благополучия. Сейчас ситуация изменилась: растет новое поколение, которое на примерах должно понимать, как относиться к пожилым людям, сверстникам, которые болеют и т.п. Если не мы будем учить их своими собственными поступками, тогда кто? Но большинство благотворителей, с которыми я имела дело, предпочитают анонимность, и это не правильно, — им есть, чем гордиться».

Второй вопрос – недоверия к благотворительным организациям – особенно актуален для российской провинции, — считает Владимир Берхин, руководитель Благотворительного фонда «Предание»: «Распространение самой идеи благотворительности идет из Центра – в глушь. Чем дальше от Москвы, тем более дикой она представляется для людей. Мне не раз приходилось слышать вопрос: «А зачем ты этим занимаешься, тебе что, за это деньги платят?», — сказал он. В провинциальной жизни благотворительность не входит в кодекс чести многих людей, не рассматривается как нечто должное и необходимое самим благотворителям.

Бороться с этим можно только личным примером, уверен Владимир Берхин: «Когда человек увидит, что такой же, как он, занимается благотворительностью просто по велению сердца, он может в это поверить. В этом смысле волонтеры, которые ездят по домам престарелых, детским домам в глуши – передовой отряд благотворительности».

Истоки отношения к благотворительности коренятся в общем культурном контексте: в России и понятие «нормы», и сами нормы весьма специфические. Для многих «нормально» и не требует вмешательства, например, то, что человек, который неизлечимо болен, испытывает боль. Екатерина Чистякова, директор программ фонда «Подари жизнь», сформулировала это так: «У нас часто говорят: «Умер – отмучился», а не, скажем, «прошел путь»… Обезболивание для тяжелобольных людей — очень большая проблема. Приходится слышать: «А что вы хотели… он же умирает». Пока в обществе будет такая «норма» мы далеко не уйдем. В любых ситуациях на первом месте должно быть достоинство человека. Нам нужно разговаривать об этом».

Для того, чтобы решать проблемы более эффективно, благотворителям нужно объединяться – в этом были едины все участники круглого стола.