«Мы обсуждаем только то, что может остановить войну»


Настоящий материал (информация) произведен, распространен и (или) направлен иностранным агентом Благотворительным фондом развития филантропии, либо касается деятельности иностранного агента Благотворительного фонда развития филантропии

В середине лета 2014 года я знакомила читателей «Филантропа» с уникальной личностью — украинским телеведущим Жаном Новосельцевым. С самого начала военных действий на юго-востоке страны он начал призывать украинцев к миру. Со сцены Майдана объяснял, что нельзя убивать своих братьев-славян. За что был освистан радикалами. Какой вывод он тогда сделал? «Нужно научиться лучше говорить», — сказал Жан и ни слова о разочаровании или желании остановиться.

Жан Новосельцев

Жан Новосельцев

Летом он готовил миротворческий автопробег и смог объединить вокруг себя здравомыслящих людей самых разных политических взглядов – и сторонников новых властей, и тех, кто поддерживал автономию юго-восточных регионов, и миротворцев, выступавших против любого военного варианта разрешения конфликта.

Жан выбрал путь против ветра. Ветра такой силы, что в успех его дела верилось мало. И не только мне. Но – верилось. И не зря.

У него вышло нечто более важное, чем сам он предполагал.

При этом собственно автопробег у Жана и его соратников не получился. Слишком быстро развивались военные действия, слишком сильно накручивались пропагандой люди и всё новые территории становились недоступны для продвижения мирной колонны. Кроме того, у Жана проблемы с новыми киевскими властями. Например, он выиграл два судебных дела у министра внутренних дел Арсена Авакова, который обвинял его в причастности к расстрелу людей на Майдане.

Но несмотря на все сложности, Новосельцев продолжил начатое. Пусть не в таком формате, как задумывал раньше.

17 канал

С помощью друзей и единомышленников Жан основал интернет-канал «17». Началось с телемостов между ополченцами Юго-Востока и бойцами украинской армии. Как это удалось Жану — усадить за один монитор две противоборствующие стороны, — остается для меня загадкой.

Потом — запуск проекта журналистских расследований по самым горячим и наболевшим вопросам современной политической и общественной жизни Украины. Проект «17» раскрывает криминальные и коррупционные схемы, не боясь критических нападок со стороны радикальных представителей любого крыла власти или теперешней оппозиции. Но главное — красной нитью через всю политику канала проходит идея мира и только мира. Переговоров и только переговоров, поиска того общего, что объединяет украинцев по обе стороны баррикад и блокпостов.

Я спросила у Жана:

— Как проходят телемосты между противоборствующими сторонами?

— На самом деле и вопросов, и претензий, и предложений очень много, но все, так или иначе, сводится к одному: какой смысл в этой войне? Те, кто побывал на передовой, в бою, прекрасно видят, кто воюет с той стороны. Многие лично знают своих противников. У подполковника Евгения Пташника, например, живет семья беженцев из Донецка, друзья которых воюют в ополчении. А Пташник — замкомандира батальона «Айдар». Представляете себе, какая показательная ситуация. И она сейчас характерна для всей страны. Война не только прошлась по семьям и людям, неся смерть и озлобление. Мы, по обе стороны баррикад, слишком родные друг другу люди. Поэтом в конце концов не можем не задаться вопросом – почему мы должны воевать? Ради кого? Кто сталкивает нас лбами? Почему руководство врет о количестве убитых? Вот этот вопрос все больше зреет в головах и сердцах людей. Я только максимально солидарен с этими настроениями – войну необходимо прекратить. И делаю для этого все, что могу.

— А чем именно вы помогаете?

— Я со своей стороны приложил максимум усилий, чтобы воевавшие люди не вернулись на бессмысленную бойню, пока не выяснят причин — как их поражений, так и вообще братоубийственной войны. И вообще, мне очень нужны единомышленники для нашей миротворческой миссии. Она заключается теперь не только в автопробеге, как мы когда-то думали. Это более многогранная деятельность. Например, мы восстанавливаем заброшенный дом для детей-сирот из зоны боевых действий. Мы собираем детские вещи и все необходимое для них. Решаем все насущные организационные вопросы по его восстановлению.

Мы пропагандируем философию разумного подхода к ситуации в стране. Анализируем реальные факты, а не телевизионную пропаганду, и делаем выводы. Собираем пресс-конференции для наших коллег-журналистов и всех, кто неравнодушен к судьбе Украины. А те, кто вернулся из зоны боевых действий – рассказывают правду. Мы призываем всех к диалогу. И, главное, эти телемосты — переговоры с ополченцами, которых принято называть сепаратистами.

— Так как вы их все-таки называете?

— Давайте я отвечу, как реагируют афганцы, приехавшие с передовой со стороны Украины. Когда идёт телемост, они называют ополченцев как угодно, – но только не сепаратистами и бандитами. Слишком хорошо они знают ситуацию изнутри. Чаще всего называют противоположной стороной. Не забывайте, что по ту сторону есть люди, с которыми украинские военные когда-то сидели за одним столом… эти телемосты – главное, что необходимо сейчас делать. Они открыты и идут онлайн, их может видеть каждый. Это не те договоренности, которые проводят люди в галстуках, которые не воевали, не те переговоры, которые проводят политики за закрытыми дверями, не допуская прессу.

— А чего больше в финале разговоров – объединяющих и разъединяющих факторов?

— Мы смело поднимаем темы Майдана, «Беркута», Крыма, Правого сектора, отделения от Украины, участия в войне России или инструкторов НАТО, влияния пропаганды и мифов, которые распространяют телеканалы, подвластные олигархам. Разъединяющих – вернее, спорных моментов много, но на деле они мелкие. Мы изначально договариваемся обсуждать только то, что нас объединяет, что может остановить войну. Вот, например, все одинаково сошлись во мнении, что одним из провоцирующих факторов, сработавшим на разъединение, был вопрос языка, поднятый «Свободой» и другими радикальными партиями. Вот это понимают обе стороны и осуждают. Мы ведем наши переговоры на русском, хотя многие со стороны Юго-Востока говорят и на украинском.

Без заборов

l_7b12a963Есть на 17 канале и особо популярная программа – «Без парканів» («без заборов»). Двое смелых и открытых молодых людей – Сергей Капусян и Василий Олейник, — с украинским караваем в руках смело общаются с представителями власти. Некоторые открыто приглашают их домой, показывая свои апартаменты, другие категорически против – вплоть до преследований. Из этих сюжетов вы можете узнать реальную жизнь публичных людей. Неожиданно открыть для себя настоящих благотворителей в тех, кто выглядит замкнутым и неприступным. И наоборот — разочароваться в популярных политиках. Ребята создали проект еще в начале 2014 года. Ездили они самостоятельно, с несколькими единомышленниками. Часто у них и камеры даже с собой не было. Пришлось завести странички в Фейсбуке и Вконтакте. Но только после того как Жан Новосельцев принял их в обойму 17 канала, они вышли на профессиональный уровень.

Сергей Капусян рассказывает: «Мы понимали, что без картинки, без качественного видео, нас не узнает страна. Её могут продолжать обманывать власти, как новые, так и старые перевертыши, да и вообще – кто угодно. Ведь не видно же ничего. А что там сказали или сфотографировали на страницах в сетях – так это же несерьезно. Я давно искал выхода ТВ, но то, что мы делаем, слишком рискованно как для самих каналов, так и для их собственников. 17 канал — единственный, где согласились нам помогать в качестве картинки и распространении информации. Дали своего оператора, камеру. И еще, конечно же, качественный монтаж. Но главное условие – нас на 17-м всех объединяет одно. Мы за мир. Я лично воевать даже при мобилизации против своих собратьев не буду».

Поездка в зону АТО

— Жан, я отдаю себе отчет, что создать, продвигать и поддерживать такой редкий телеканал непросто. Это уже важная заслуга, — многие не верили в твои начинания. Но все-таки – какое самое важное достижение для тебя за прошедший год?

— Пожалуй, это поездка в зону антитеррористической операции (АТО). Я пробыл там несколько дней. Разговаривал с солдатами и командирами украинской армии, и это дало свой результат. Наверное, более важный, чем автопробег. Со мной с линии фронта вернулись к созидательной жизни несколько человек. Среди них – Алексей Цыбко, представитель 8 афганской сотни Майдана и воевавший в составе 5 роты батальона «Днепр»; Камиль Валетов, афганец, родом из Донецка, воевавший в том же батальоне «Днепр», и подполковник Пташник — заместитель командира батальона «Айдар». Теперь они занимаются мирной созидательной деятельностью, а главное – налаживают мирные контакты через наши телемосты.

— Они уехали именно с вами? Вы их убедили не воевать?

— Скорее, это желание зреет на линии фронта уже давно. У каждого отдельного человека, призывника или добровольца причины могут быть разные. Но общая тенденция – это в первую очередь предательство руководства страны. Никаких требований и элементарных просьб от тех, кто находится на передовой, командованием услышано не было. В любом случае, большинство батальонов поняли, что их просто бросили на уничтожение. «С винтовками против градов» — как выражаются они сами. Ни подкрепления, ни внятных команд люди не слышали. Да и много других аспектов, которые показывают отношение властей к тем, кого они призвали себя защищать. Взрослые мужчины, опытные афганцы давно уже хотели приехать в Киев и спросить власть, где те деньги, которые выделены на армию, почему все самое необходимое для солдат обеспечивают волонтеры – от еды до обмундирования?

— А ваша функция, ваша роль на передовой — вы просто приехали увидеть, как все обстоит на самом деле?

— Да, увидеть всё своими глазами, но ещё — разговаривать и попытаться понять, услышать. И я услышал, что такое отношение властей к своему народу не ошибка. Бойцы говорят что это — тенденция.

+ There are no comments

Add yours

Добавить комментарий