Благотворительный фонд Владимира Потанина начал приём заявок на конкурсы программы под названием «Музейный десант». Это одна из четырёх программ, составляющих обновлённую музейную стратегию фонда — её презентация состоялась в октябре. Почему после полутора десятилетий успешной работы в сфере поддержки музеев фонд поменял курс? Что нового ждёт музейное сообщество, кто может рассчитывать на гранты, почему бюджет этого направления увеличился втрое, куда пойдут эти средства? Об этом «Филантропу» рассказала генеральный директор фонда Лариса Зелькова.

Генеральный директор Благотворительного фонда В. Потанина Лариса Зелькова. Фото с сайта fondpotanin.ru

— Название Благотворительного фонда Владимира Потанина устойчиво ассоциируется с поддержкой музеев – из конкурса «Меняющийся музей в меняющемся мире» выросли все сколько-нибудь заметные фигуры, проекты, начинания последних лет. Зачем понадобилось менять хорошо зарекомендовавший себя формат?

— За 15 лет мы поддержали 206 проектов самых разных музеев в 49 регионах России. Фактически сформировали сообщество музейных проектировщиков — людей, которые умеют из имеющихся у них ресурсов создавать нечто новое: выставки, образовательные программы, интерактивные и реставрационные проекты. Более 500 профессионалов прошли обучение на специализированных семинарах. 43 музейщика с помощью наших грантов прошли стажировку в Великобритании, что, по их собственным словам, стало для многих поворотным моментом в карьере. Сложилось экспертное сообщество – более 250 экспертов принимали участие в работе фонда. Я уже не говорю о том, что случилось несколько удивительных историй, выходящих за рамки просто успешной выставки или стартапа в этой области. Например, музей «Коломенская пастила» получил специальный приз «Европейский музей года»–2012, а музей-заповедник «Мелихово» и Егорьевский историко-художественный музей (также наши грантополучатели) стали его номинантами. Некоторые музеи благодаря грантам фонда возникли с нуля – как музей народной монументальной живописи «Дом со львом». Мы очень рады, что наше воздействие на эту среду было таким эффективным. Но мы все развиваемся, и музейщики, в том числе. Как невозможно в одном пальто ходить бесконечно, так и любые форматы изнашиваются, вырабатываются, люди к ним привыкают.

— Как вы определяете для себя самое важное, ради чего работаете?

— Мы выбрали для себя три приоритета. Первый, безусловно, открытость музея обществу — тем людям, которые живут и работают рядом. Готовность к партнёрству, новые интересные решения, связанные с предъявлением коллекций, поиск новых тем, сюжетов и предметов для музеефикации. Два других приоритета – образование и поддержка профессионалов — логически связаны с первым. Человеческий ресурс – самый ценный ресурс музея, поэтому мы планируем инвестировать в просвещение и подготовку музейных профессионалов. Нам кажется, что музеи уже довольно крепко стоят на ногах – мы бы хотели помочь им сделать следующий шаг. Кстати, общий бюджет музейных программ у нас увеличился до 75 млн рублей. И это важный показатель.

— Вы начали с образования — в Высшей школе экономики в этом учебном году появились сразу три новых курса по музейному делу.

— Да, это наш совместный проект с Политехническим музеем. Этот проект стал частью нового направления — Партнёрской программы. Вместе мы запустили образовательную программу в магистратуре ВШЭ «Прикладная культурология». Это три курса: «Музейное дело», «Кураторство в современном музее» и «Музей в цифровую эру». Нам очень нравится, что партнерство сложилось: накопилось так много интересного опыта, и международного, и российского, что музейщикам есть чему поучиться. А главное, выросло новое поколение университетов, которые могут этому научить. Мы уверены в том, что это будет успешная история.

— Помимо Политеха, в вашей партнерской программе участвуют Кунсткамера и Эрмитаж. Это специальное направление поддержки для крупных, именитых музеев? Или музеи калибром поменьше тоже смогут претендовать на партнерство?

— Нам кажется, есть такая категория музеев, которые так качественно управляются, так много сделали разных проектов и программ, что участвовать в нашем обычном конкурсе им не всегда целесообразно. А главное, у них уже есть осознание того, что они могут делать что-то не только для себя, но и для отрасли в целом. Такие партнерские проекты нам интересны.

— Речь идёт исключительно об образовательных проектах?

— Нет, они все разные – проект с Кунсткамерой, например, направлен на создание виртуального представительства музея. Эта область очень экспериментальная, и нам хотелось бы сохранить за собой право на творческий подход к программам. Поэтому мы отделили эту часть, где такое творчество возможно, где оно никому не мешает, не создаёт непрозрачных условий. А конкурсы будут существовать отдельно.

— У конкурса «Меняющий музей в меняющемся мире» долгая история. Он имеет авторитет, имя, публику, вполне самодостаточен. Зачем вы взялись его модифицировать?

— Именно поэтому. Когда привыкаешь, любишь и с энтузиазмом делаешь какое-то дело, начинает казаться, что оно идеально устроено, гармонично, и ничего менять не нужно. Но появляются новые идеи, люди, проекты, и делать одно и то же несмотря ни на что — неэффективно. Мы хотели немного изменить акценты. Раньше значительное место в конкурсе занимала образовательная часть — мы предлагали нашим проектировщикам приехать на специальный семинар. Теперь мы его убрали. Нам кажется, что это перестало быть таким важным и востребованным. Наши коллеги профессионально выросли, появилось много разных способов коммуникации с экспертами. Нам кажется, что настаивать на этом семинаре не нужно. Нужно начать более профессиональный, конкурентный диалог с теми, кто подаёт свои проекты на конкурс. Мы будем предлагать больше ресурсов музеям в виде грантов и перестанем их в некотором смысле насильно образовывать.

— Для участников конкурса это было полезно.

— Это и сейчас полезно. Но эта часть программы перестала быть уникальной. Появилось очень много площадок и возможностей, где люди, которые хотят, могут повысить свой профессиональный уровень.

— В музейных программах будут квоты для регионов, как это уже было однажды в истории конкурса «Меняющийся музей в меняющемся мире»?

— Пока исходим из того, что квотирование на первом году вводить не нужно. Надо оставить достаточно свободную ситуацию и посмотреть, что получится. Квоты были призваны дать шанс участвовать и побеждать в конкурсе разным музеям. Не существует равных возможностей — есть большие города, есть маленькие, у одних музеев большие коллекции, у других — скромные. Если не сделать поправочные процедуры, может создаться ситуация, когда побеждать будут одни и те же успешные проектировщики. А нам хотелось бы дать возможность реализовать проект не только тем, кто уже знает как, но и тем, кто пока только нащупывает свой путь.

— Ведомственные музеи по-прежнему смогут участвовать в конкурсе?

— Да. Ведомственных музеев в стране около тысячи, и многие в плачевном состоянии. У нас есть уникальный шанс вынуть их из ведомственной парадигмы, переориентировать и сделать доступными для широкой аудитории.

— Музейщики теперь смогут ездить больше, так как появилась программа «Музейный десант» — причём как за рубеж, так и по России. Почему вы решили расширить географию культурных обменов?

— Мы надеемся продолжить работать в партнерстве с Британским советом: Великобритания — страна с уникальным музейным опытом. Но очевидно, что есть и другие интересные практики, нам бы хотелось включать и их в нашу орбиту. Мы хотели бы создать более широкую возможность для культурных обменов с Великобританией, США и странами Европы.

— Во время этой программы у музейных проектировщиков будет возможность вызвать к себе команду профессионалов — что-то вроде «музейного МЧС».

— Мы предположили, что можно группу экспертов «десантировать» в музей, который желает делать большой проект. И таким образом помогать авторам будущего проекта в поиске качественных визави по обсуждению, доработке, модификации, развитию своих идей. Это может создать уникальную новую технологию. Кстати, в качестве участников десанта могут выступать и победители наших конкурсов, которым есть чему научить коллег.

— Материальная поддержка проектов, которые родятся во время высадки десанта, предусмотрена? Надо же на что-то воплощать эти блестящие идеи.

— Мы считаем, что создание правильного проекта – 90% успеха. Напрямую в этом конкурсе грантовой поддержки не предусмотрено. Можно участвовать в конкурсе «Меняющийся музей в меняющемся мире», можно получать деньги от других фондов, государства, местного бизнеса. Есть много разных возможностей. Когда проект хорош, на него вполне реально найти финансирование.

— Из серии путеводителей «Музейный гид» выросла новая программа. В чём её суть?

— Путеводители переформатируются в целый набор способов донесения до аудитории интересных, важных, увлекательных историй про музейные экспозиции. Мы считаем, музеи так сильно продвинулись в своей готовности и умении работать с аудиториями, что нужно дать им большую свободу. Мы хотим, чтобы они сами могли принимать решения, как сделать ближе к зрителю свои постоянные и временные экспозиции (посредством интернета, работы в социальных сетях, музеефикации ландшафта и других методов).

— Что будет с одноимённым фестивалем?

— Мы думаем над тем, как можно было бы объединить все музейные программы фонда и уйти при этом подальше от формата «выставки достижений народного хозяйства». Не то чтобы он плох, просто таких выставок много. А мы стремимся сохранить уникальность, создавая новые площадки и подходы. Хотелось бы, чтобы фонд Потанина в своих музейных программах делал то, что не делает больше никто.