Сколько стоит кошачье счастье


Настоящий материал (информация) произведен, распространен и (или) направлен иностранным агентом Благотворительным фондом развития филантропии, либо касается деятельности иностранного агента Благотворительного фонда развития филантропии

Магазины, перечисляющие прибыль на благотворительные программы – регулярно, а не в рамках разовых акций, – на российском рынке появились недавно. Первый такой магазин в Москве, «Лавка радости», устроенный по образу и подобию западных charity shops, открылся в 2012 году. Благотворительный «Мяу-Бутик», созданный командой волонтеров в ноябре 2014, среди все еще немногочисленных коллег по цеху выделяется ассортиментом (основу его составляют не остатки модных коллекций и секонд-хенд, а изделия ручной работы, от товаров для кошек до бижутерии и натурального мыла), ценовой политикой (все товары продаются по фиксированным ценам либо с аукциона, а не за пожертвования) и главным образом тем, что вся прибыль идет на помощь бездомным кошкам. За первый год своего существования «Мяу-Бутик» помог сотне животных, содержащихся в частных приютах. У магазина до сих пор нет помещения «в реале», есть только сайт и страницы в соцсетях Facebook, ВКонтакте и Instagram – суммарно чуть больше 7 тыс. подписчиков. Значительная их часть – волонтеры, владельцы приютов и передержек, кураторы, подбирающие выброшенных животных и подыскивающие им новых хозяев, и просто любители кошек. Такая вот широкая известность в узких кругах, в которые я до недавнего времени не входила.

Знакомая-волонтер, собиравшая деньги на срочную операцию кошке с раком молочных желез, позвонила мне перед Новым годом.

– Помнишь белую Валькину кошку, у которой тоже опухоль? Ей вчера из «Мяу-Бутика» перечислили 10 тыс. на лечение. Есть такой «Мяу-Бутик», помогает кошкам. Мать, я совсем замоталась, напиши им про Купчиху! Вдруг…

Переговоры прошли успешно, подарив персидской кошке с временной, «пристроечной» кличкой Купчиха (такие дают, чтобы выделить животное среди тысяч других «ласковых, к лотку и когтеточке приученных», отдающихся в хорошие руки) шанс выжить, а мне – знакомство с «Мяу-Бутиком».

Вероника Копейко

Вероника Копейко

На встречу в ресторанном дворике торгового центра, где время от времени собираются волонтеры «Мяу-Бутика», его основательница Вероника Копейко приходит с текстильной сумкой, на которой вышит забавный мультяшный кот.

– Меня все спрашивают, сколько такая стоит, думают, это из «Мяу». А я ее из Таиланда привезла, – упреждает она мой вопрос. И добавляет: Надо с нашими мастерами поговорить, чтобы что-то подобное сшили.

­– То есть «Мяу-Бутик» не только продает, но и сам что-то производит?

– У нас есть в команде мастера: кто украшения делает, кто шьет… А еще есть мастера, которые изначально не были в команде, но со временем стали постоянно производить что-то для «Мяу».

– Это сотрудники, которые получают зарплату?

– Все, кто работает в «Мяу-Бутике» – волонтеры, на зарплате никто не сидит. Постоянных волонтеров, которые делают какую-то работу по PR или, например, по сайту, у нас сейчас шестеро. В основном все в Москве, только одна девочка-дизайнер из Киева. Количество волонтеров меняется: сами понимаете, сегодня – волонтер, а завтра волонтер замуж вышла, родила ребенка, ну и… Новых приходит немного, в основном из соцсетей. Какие-то товары нам передают в дар – не на регулярной основе, конечно. Например, человек пишет картины и одну из них, скажем «Кот, сидящий в луже», решает пожертвовать «Мяу». Мы такие товары обычно выставляем как лоты на аукцион (аукционы проходят почти каждый день) и все деньги от продажи идут в общую «Мяу-копилку», из которой распределяются на конкретных кошек. Не в приют, а именно конкретным животным – мы оказываем только адресную помощь. Те же мастера, которые делают что-то для нас на регулярной основе, берут себе с продажи минимальную денежку – себестоимость материалов и за работу. Мастер ведь не должен работать в минус, иначе у нас не останется ни одного постоянного мастера, а будут только жертвователи, которые сегодня есть, а завтра их нет.

– Все-таки я хочу понять, то чем вы занимаетесь – это благотворительность или бизнес?

– Это сущая благотворительность, потому что прибыль, все что за минусом расходной части, идет на помощь кошкам. Моя основная работа – переводчик, и свои личные деньги я на «Мяу» не трачу. То есть проект окупает все свои расходы: места на маркетах, закупку необходимого оборудования, работу сайта, рекламу, если таковая имеется – мы рекламу до минимума сводим, потому что денег она требует больших, а желаемого результата нет. Налоги, которые «Мяу» платит как ИП – тоже, будем считать, его накладные расходы. И это все тоже опосредованная помощь: не оплатив то же место на очередном маркете, мы кошкам помочь не сможем.

– До «Мяу-Бутика» вы были волонтером в «Дарящих надежду». Почему решили уйти из него? Все-таки большой, известный фонд. Через него, казалось бы, больше возможностей помочь…

– Так я не ушла. Хотя, конечно, у меня сейчас нет времени там волонтерствовать из-за «Мяу». Но мы с ними сотрудничаем: постоянно участвуем в их выставках-раздачах приютских кошек, которые называются «Домой». Продаем там то, что можем привести, и часть денег с прибыли передаем им в программу стерилизации. Волонтерство – очень узкая направленность, а человек, он прежде всего самосовершенствуется и реализовывает себя, свои желания, идеи. Благотворительный фонд, будь он фонд помощи кошкам или детям-сиротам, это организация со своим уставом, где многие идеи, которые у тебя есть, на фиг не нужны. Поэтому что надо делать? Надо делать свой проект.

Мяу-бутик

Мяу-бутик

– Проект «Мяу-Бутик» сейчас работает именно так, как вы задумывали изначально?

– Когда мы создавали «Мяу», у нас была совершенно другая концепция: никто не думал, что будут аукционы, выезды на маркеты… Окончательного представления о том, как это будет, не было, да его и не могло быть. Потому что только обстоятельства, которые меняются постоянно, и выводят на какие-то дополнительные идеи. «Мяу-бутик» возник параллельно с другим благотворительным проектом, «Прет-а-Коте», который мы создали для пиара бездомышей. Мы снимали видеоролики с кошками на пристройстве и фотографировали их, но не как обычно снимают кошек, просто на красивом фоне. У нас кошки, например, демонстрировали коллекцию итальянских ошейников, итальянские миски рекламировали, какие-то пелеринки. Эти фотки тиражировались, их постили, репостили… Платы ни с кураторов, ни с приютов мы не брали. Изначально была идея продавать только «Мяу-сюрпризы» – кошачьи игрушки и вкусняшки, ассортимент которых мы планировали обновлять каждый месяц – и с этих денег помогать кошкам. Но потом, когда мы поняли, что у нас есть мастера, которые делают украшения и мыло, мы решили расширять ассортимент. Тогда нас было три человека, и нам элементарно не хватило ресурсов тянуть два разных проекта. А вскоре после создания «Мяу» одна девочка, которая первоначально была в «Прет-а-Котэ», ушла и открыла свой приют. Это совершенно нормально. Если у человека есть способности, желание прежде всего, и, если он не боится трудностей, которые неизбежно возникают, пусть он этим занимается. Что его томить в каких-то рамках?

– К вопросу о рамках. У вас довольно странный ассортимент: и кошачьи товары, и человеческие – от мыла ручной работы до елочных игрушек и постельного белья. Вы не планируете сузить его, скажем, чтобы все товары были так или иначе связаны с кошками?

– Кошачья тематика должна присутствовать, и она есть: в украшениях, в одежде. Но сводить все к ней не хотелось бы, наоборот, хотелось бы разнообразия. Мы сейчас сотрудничаем с производителем безмолочного мороженого, например – не делать же мороженое в виде кошки? Кстати, мы продавали печенье в форме кошки, так многие люди его не покупали, говорили, что им его жалко есть. Сейчас в планах у нас главным образом увеличение денежного потока. Кризис — люди стали менее активно участвовать в тех же аукционах. Но опять же, это наши проблемы, а не народа и не правительства. Проблема в том, что у нас ассортимент не соответствующий – значит, надо заменять, дополнять, расширять. Значит, поменяем. И, конечно, хотелось бы найти стационарное помещение, оно бы сняло очень много вопросов в плане организации и логистики: тяжело, например, когда люди готовы что-то привозить и приносить для кошек, а им банально некуда. И можно было бы создать приют.

– А если, я, например, хочу помочь кошке, как я могу через вас это сделать? Только купив что-то?

– Вы можете что-то купить, можете в аукционе поучаствовать. Вы можете сказать: «Я умею плести кашпо. У меня есть три ненужных, заберите». Мы забрали, продали. Помогли вы? Помогли. Вы можете помочь машиной: довезти «Мяу» до какой-то ярмарки, маркета с товаром, помочь установить стенд – это под силу любой девушке. Можете приехать на маркет, сами поторговать на стенде или раздавать там полиграфическую продукцию, чтобы о нас больше народу узнало. Можете помочь пиаром в соцсетях, фотографированием и обработкой фотографий товаров. Можете ­– идеями, мыслями. Можете как волонтер, например, приехать и помочь рассортировать корм по акции… У нас в декабре была акция «Письмо Деду Морозу», направленная на помощь кормом кошкам-инвалидам: лечебные корма же дорогие, полтора–два килограмма по полторы тысячи стоят иногда, для бездомышей такие купить проблематично. Мы за 19 дней собрали 300 килограмм корма, ко мне приезжали три девочки, и мы вместе рассортировывали его до 11 ночи… Кстати, идею этой акции мне предложила мяу-покупательница. Я говорю, «Ира, я чисто физически не осилю, я не успею». Всего, по-моему, в акции было 23 кошки из разных частных приютов, и надо было обработать информацию о том, что каждой из них нужно, на каждую кошку написать это самое «письмо Деду Морозу», корм собирать у всех, кто захочет внести свой вклад, куда-то его свезти, рассортировать, приюты сорганизовать, чтобы они все это забрали, и отчетность вести… Ира молодец! Она взяла на себя большую часть работы. На меня лег только сайт, ну и корм ко мне свозили. Мы, честно говоря, не рассчитывали, что столько народу откликнется – у меня весь тамбур был завален кошачьей едой, наполнителем, игрушками… Больше это никуда не помещалось просто. К счастью, соседи отнеслись с пониманием. Мы объясняли, что проводим акцию, а они спросили: «Неужели это все люди принесли? Слушайте, какие у нас все-таки люди хорошие».

– Получается, непосредственно с кошками ваши волонтеры не работают?

– Именно с кошками через нас работать не получится. Но мы можем вас направить в приют, и пожалуйста – связывайтесь с ними, помогайте. Мы работаем со многими частными приютами: с двумя волгоградскими, «КотДетДом» и «Мурка». С калужским приютом «Территория кошек» начали сотрудничать по акции, но я не исключаю, что финансовую помощь мы им тоже будем оказывать, потому что у них много кошек и сам приют очень хороший. С мини-приютом в Красногорске и многими-многими московскими приютами – «Ночным охотником», например… Они могут даже никак не называться: например, есть куратор, у него 70 кошек, создана группа ВКонтакте «70 кошек у куратора», ведется отчетность. Это по сути приют – 70 кошек! А вот как он называется? Мы сотрудничаем только с частными приютами, не с государственными. Потому что с государственными муниципальными приютами невозможно работать – это же деньги в никуда, отданные кому-то на отдых, на шубу, на поход в ресторан.

– Среди организаторов частных приютов тоже разные люди попадаются – как-то их проверяете? Бывает, что к вам обращаются за помощью, а вы отказываете?

– Бывает и часто. Для того чтобы «Мяу» помог, должен быть финансовый отчет, из которого ясно, как и на что расходуются средства; должна быть тема конкретной кошки или кота на зоозащитном форуме «Пес и Кот» («ПиК») или в соцсетях – лучше в соцсетях, потому что людям со стороны «ПиК» вообще не всегда понятен: что это за форум, где там что искать. Желательно, чтобы была создана группа, скажем «Помощь кошке Мусе», где можно посмотреть новостной фотоблог, узнать, как меняется состояние кошки, если она больна… У волгоградского приюта «КотДетДом» очень большая группа во ВКонтакте, называется «Нет кошкиным слезкам» – это образец того, как нужно вести группу по приюту. На каждую кошку есть вся информация. Вот таким приютам мы стараемся не отказывать. А бывает, что у человека заявлено 50 кошек на кураторстве, и нет ни одного поста в соцсетях о пристройстве этих котов. Меня это настораживает. Учитываем отзывы других кураторов, с которыми мы уже работаем – плохие отзывы или то, что про человека никто ничего не знает, тоже являются причиной для отказа. Но основная причина – то, что не ведется отчетность. Бывает, правда, что мы оказываем помощь кураторам, у которых не все гладко и шоколадно с отчетностью, если за них просят другие кураторы, которым мы доверяем.

– Но и вам, наверное, приходится время от времени доказывать, что «Мяу» – не мошенники?

– Это основная проблема: доказать, что ты не верблюд. Люди не понимают, реально ли «Мяу» помогает, и хотят быть уверены, что, если они купили за 300 или там за 500 рублей себе кольцо, эти деньги точно пойдут на кота. Поэтому мы всегда просим кураторов, получивших от нас помощь, публиковать в соцсетях пост. Он может быть каким угодно, главное, чтобы там было указано, что «Мяу» перечислил такую-то сумму, и были ссылки на наш сайт, на группу. Этот пост – не просто возможность рассказать о «Мяу» большему числу людей, он является и своеобразной отчетностью. Мы, конечно, сами пишем, что «Мяу» перечислил столько-то, скажем, кошке Лизе. Ну а если «Мяу» наврал и на самом деле не перечислил? Как это проверить? А раз есть пост у нас, есть у кураторов, и в финотчете на кошку эти деньги указаны, значит все по-честному.

– По сути, «Мяу-Бутик», как и благотворительные фонды и прочие волонтерские организации, решает проблему бездомных животных за государство, которое к ней особого внимания не проявляет. Нехватка денег, времени, да еще удовольствие регулярно доказывать всем, что не верблюд… Вас родные и друзья не уговаривают бросить благотворительность?

– Конечно, было бы хорошо, если бы государство за эту проблему взялось. Оно бы это делало в больших масштабах, мы делаем в меньших масштабах. Но… Я уверена, что никто из волонтеров, которые помогают собакам, кошкам, старикам, детям не думает о том, что он делает что-то «за того парня». Я делаю то, что делаю, потому что у меня такое желание есть. Это личное желание каждого – оно может быть, его может не быть. А близкие, конечно, не всегда понимают. Но мои все любят кошек, и, в общем-то, не против того, что я их люблю особенной любовью (Смеется). И проект интересный. Да, людям нужна поддержка членов семьи. Только непонятно, зачем? Важно их нейтральное отношение, а все остальное совершенно неважно. Наверное, это хорошо, когда все поддерживают, спрашивают, чем помочь, но главное, чтобы близкие просто толерантно относились. Моя семья к этому толерантно относится, а что обо мне подумает сосед Петя или друг Вася, меня не волнует.

+ There are no comments

Add yours

Добавить комментарий