Фонд помощи взрослым «Живой» одним из первых включился в активную помощь больницам в условиях пандемии коронавируса. За это время фонд закупил средства индивидуальной защиты для врачей на более, чем 16 млн рублей. Но на странице фонда помощи взрослым «Живой» в Фейсбуке нет ни умоляющих призывов с частоколом восклицательных знаков, ни громких лозунгов. Только лаконичные сообщения: сколько средств собрали для борьбы с коронавирусом, что закупили, кому помогли, анонсы событий и обязательно — благодарность всем участникам.  Сотрудники фонда уверены, что настоящая, живая поддержка в трудную минуту не нуждается в громких словах.

О работе в новых, «военных», условиях на переднем крае борьбы с пандемией, о помощи и благодарности, рассказывает «Филантропу» директор фонда «Живой» Виктория Агаджанова.

Кому помогает фонд в условиях пандемии

Наш фонд открыл программу помощи врачам из стационаров, которые страдают от нехватки средств индивидуальной защиты (СИЗ). Поэтому сейчас трудимся над тем, чтобы закупить и отправить в региональные больницы как можно больше СИЗ, чтобы врачи защитили и себя, и больных. Это одноразовые маски для пациентов, респираторы для врачей, защитные костюмы, специальные бахилы.

Основная задача — обеспечить ими  медиков региональных больниц, потому что от того, насколько они будут защищены, зависит не только спасение больных с коронавирусом, но и скорейшее устройство наших пациентов на лечение.

Сборы мы начали 30 марта, и на сегодняшний день помогли 31 больнице в разных регионах России. На очереди сейчас еще четыре крупные московские городские больницы, потому что основной удар пандемии пришелся на Москву, и мы стараемся закрыть их потребности. Кроме того, ждем еще писем от главных врачей более чем 20 больниц. Единственный критерий выбора, по которому мы оказываем помощь — это обращение главного врача. Он должен прислать нам письмо на бланке организации, с подписью и печатью, и заявка будет обязательно рассмотрена. До сих пор у нас не было ни одной не рассмотренной заявки.

Кто помогает

Смертельная карусель коронавируса  раскрутилась так стремительно, что все очень быстро поняли: пока не избавимся от пандемии, не сможем продолжать нормальную жизнь. Люди потеряют покупательскую способность, а бизнес не сможет спокойно работать, производить и продавать товары. Поэтому компании осознанно и по максимуму включились в процесс поддержки медиков. Кстати, фондов, оказывающих помощь врачам, борющимся с коронавирусом, я знаю не так много. Это фонды  «Живой», Фонд профилактики рака, «Правмир», «Созидание» и «Лавка радости». У всех наших коллег тоже есть партнеры из бизнеса.

Вообще сегодняшний день ясно высвечивает разное отношение доноров к делу: кто-то требует ворох бумаг на согласование, а кто-то говорит — сейчас мы подписываем договор, а завтра я вам перечисляю все необходимые деньги. Многие компании хотели бы, чтобы деньги были направлены в медицинские учреждения на территориях присутствия. Наши волонтеры звонят в больницы этих областей — не нужна ли им помощь? И практически всегда слышат — да, необходима! Просто медики не знают, куда обращаться, не знают, что мы существуем.  

Выход есть: как помогать во время карантина

Какая помощь нужна больницам

Чаще всего региональные больницы узнают о нас сами в соцсетях и заявляют о своих нуждах. Как только официальная бумага за подписью главного врача и его контактный телефон получены, мы прикрепляем куратора к каждой больнице и каждую заявку проверяем «вручную».

Зачем это нужно? Просто часто больницы пишут — нам нужно пять тысяч защитных костюмов, чтобы использовать не только прямо сейчас, но и оставить про запас. Но такое количество мы приобрести не готовы, его просто нет на рынке. Часто в больницах не знают, что костюмы, которые продаются как одноразовые, могут быть продезинфицированы и надеты несколько раз. Позволить себе одноразовые костюмы никто сегодня не может, это излишняя роскошь. Поэтому каждую посылку в больницу мы снабжаем буклетом по дезинфекции, объясняющим, как их использовать повторно. Чаще всего первоначальная заявка на пять тысяч костюмов сокращается до 200 штук. Зато каждая больница получит ровно то количество СИЗ, которое в данный момент ей необходимо.

После того, как мы получаем запросы от больниц, наши волонтеры-медики проводят проверки. Это практикующие врачи, имеющие непосредственный опыт работы в «красных зонах». Они не  сотрудники фонда. У нас есть несколько категорий волонтеров — те, кто работает в больницах, где еще до пандемии лечились наши пациенты, и те, кто, не имея медицинского образования, занимается поисками СИЗ по  вменяемым ценам и помогает нам с закупками, потому что сейчас трудно найти СИЗы по более низкой цене, чем у перекупщиков. Есть еще третья категория волонтеров — это кураторы, которые обзванивают больницы, выясняют, сколько там медперсонала, какое количество работает с зараженными пациентами в «красной зоне». Они помогают нашим врачам конкретизировать запрос и  правильно рассчитывать количество необходимых СИЗ.  

Новая реальность. Как Covid-19 меняет работу российских НКО

Продолжается ли помощь другим подопечным

Мы стараемся в этой ситуации продолжать делать обычную рутинную работу, не забывать про наших постоянных подопечных, ведь другие болезни никто не отменял, даже если «все ушли на фронт». Реабилитационные центры, к счастью, продолжают принимать новых пациентов. Буквально на прошлой неделе мы оплатили счет за реабилитацию трех человек.

Сейчас двое совсем молодых ребят, 18 и 21 лет, ждут операции по выпрямлению позвоночника, у них тяжелый сколиоз. Один из них не может нормально дышать, он находится на аппарате  неинвазивной вентиляции, легкие у него сжались до такого состояния, что не могут нормально раскрываться. Он ждет, когда пандемия закончится, потому что сейчас на плановую операцию его не положат.  Но мы верим, что они дождутся своего исцеления — есть чудесный доктор Александр Бакланов, который делает эти операции в частной клинике с использованием дорогих качественных металлоконструкций, и у него до сих пор еще не было ни одного неудачного случая.

Чем ситуация отличается от мирного времени

Заниматься фандрайзингом на рутинные цели сегодня очень сложно, поскольку все помыслы направлены сейчас только на победу над невидимым врагом. Фандрайзинг военного времени сильно отличается от обычного. Сравните: если мы во время войны собираем средства на танки, то на них готовы пожертвовать все, вспомните лозунг времен Великой Отечественной войны: «Все для фронта, все для победы». А если мы в мирное время объявляем сбор на  полиэтиленовые бахилы, то сборы будут идти долго и печально. Поэтому фандрайзинг на «ковидные» цели в разы опережает сборы на наших пациентов, их операции, реабилитацию.

Многое зависит от сегодняшнего лихорадочного состояния экономики. Сейчас доноры испытывают финансовые трудности и не могут помогать в прежнем объеме. Если взять, к примеру, рекуррентные платежи, то, по моим предварительным данным, они немного упали из-за нехватки средств на банковских счетах у доноров. Человек всегда перечислял в определенный день, и вдруг в этот день зарплата не поступила.  Я надеюсь, что, когда мы вернемся к нашему «доковидному» существованию, то и доноры к нам вернутся, а мы, со своей стороны, делаем все возможное для поддержания их уверенности в том, что мы  работаем.

Я уже не говорю о том, какой сложный период сейчас для врачей! Я на складе походила всего три часа в респираторе и поняла, что дышать в этой штуке в принципе невозможно. У меня была одышка, как у 80-летнего человека, пытающегося взобраться на гору… А наши медики пашут по 8-12 часов «в красной зоне», не снимая эти респираторы.  

Как справляется команда

Конечно, нам тяжело быстро откликаться на все нужды, потому что сотрудников фонда всего четыре человека. Организация помощи, переговоры с ключевыми донорами — все на нас. Сейчас мы работаем в три раза более интенсивно, чем еще пару месяцев назад, когда мы существовали в спокойном режиме. Но я ни разу не слышала от коллег из нашего и других фондов жалоб на то, как тяжело им приходится. Да, накопилась безумная усталость, падение сил, но мы все делаем на хорошем драйве, на энтузиазме, и не ощущаем никакого выгорания. Даже несмотря на то, что «форс-мажор» случился со всеми нами впервые, подобного опыта ни у кого из нас раньше не было. Вчера позвонила сотрудникам  в половине второго ночи и говорю — почему вы не ложитесь спать, мы же все сделали! Они отвечают: «А мы сидим над отчетностью, сверяем цифры. У нас потерялись три респиратора, цифры не сходятся. И мы хотим сейчас все закончить».

Я горжусь моей командой, готовой работать 24/7 на адреналине и не чувствовать усталости. Конечно, когда пандемия закончится, будут у нас и  нервное истощение, и полный упадок сил. Но сейчас нам самим интересно попробовать себя в антикризисном управлении и выйти из ситуации с положительными результатами.

Пандемия показала, какое огромное число людей в экстремальных условиях готово поддерживать друг друга бескорыстно: например,  наши волонтеры, в свободное от поисков СИЗ время, сколотили команду психологов, которая предлагает психологическую помощь врачам. Появились рестораторы, которые готовят бесплатные обеды, чтобы врачи, выйдя из красной зоны, не остались голодными, владельцы отелей, предоставляющие врачам гостиницы, чтобы они не заражали дома своих близких.

Мы всегда ждем людей, у которых есть машина и пропуск, приехать к нам на склад, чтобы помочь развезти посылки по больницам. А самая простая помощь — это перепост наших постов в фейсбуке, с подробной информацией о том, как мы работаем.  Помочь может каждый, не обязательно быть для этого миллионером. Достаточно иметь руки и неравнодушное сердце.