Орден Феникса


Настоящий материал (информация) произведен, распространен и (или) направлен иностранным агентом Благотворительным фондом развития филантропии, либо касается деятельности иностранного агента Благотворительного фонда развития филантропии

Благотворительный фонд «Мир в каждый дом» занимается не только адресной помощью детям с ожогами. Мы, сотрудники фонда, реализуем также проект по социально-психологической реабилитации детей с ожогами. Называется проект — «Орден Феникса». Орден — потому что все ребята, и наши ребята тоже, любят что-то такое таинственное и загадочное. Феникс — потому что все наши дети — фениксы, самые настоящие. Прошедшие через самую страшную боль и через самые тяжелые повреждения.

Вашему вниманию мы предлагаем цикл статей нашего корреспондента Кати Никитеевой. Мы создали этот цикл статей, потому что, как признаются наши фениксы, они сталкиваются иногда с негативной реакцией окружающих (отторжение, попытки задеть, буллинг), а мы хотим, чтобы мир был к добрее к нашим ребятам.

***

Мы в школе хорошо знали этого мальчика, даже те, кто учился в других классах и в других параллелях, – он был не такой, как мы. Половина лица и вся видимая часть шеи и груди были одним большим шрамом после ожога. Что-то с ним случилось, что сделало его навсегда иным. И так же хорошо, как я помню его, я помню и общее отношение к мальчику: при понимании, что он иной, никто никогда об этом долго не говорил, никто не акцентировал внимания. И любому новичку в школе, которому хотелось посудачить, быстро давали понять, что всё нормально, говорить тут долго не о чем, такая особенность, всё.

Сейчас, когда у меня уже своя дочь ходит в среднюю школу, я думаю: а как так вышло, что в обычной средней школе в самом пролетарском районе города не случилось того страшного, что иногда случается в любом месте, — не случилось травли. Чтобы с нами как-то особо учителя говорили об этом? Нет, не припомню сильно. Хотя самая любимая и уважаемая нами историчка однажды в разговоре на перемене как бы ни о чём сказала, что парень тот – очень умный, что она сочувствует ему и гордится им, который так стойко перенёс всю страшную физическую боль. Вроде бы мелось, пара фраз. Но, видимо, она их сказала не раз, не только нам, а ещё и другим – и сформировала в непростые 90-е у нас именно то, что сегодня принято называть толерантностью.

Нет, не думаю, что её специально просили об этом родители мальчика. Она взяла на себя ответственность за наши души и за тот общий фон ненасилия, который был создан в школе вокруг этого мальчика с такой новой, сложной теперь, куда уж нестандартной внешностью.

Прошло четверть века. Я видела его в городе лишь однажды – узнала, его трудно не узнать. Он был с детьми и женщиной, скорее всего, это его семья. Они очень целеустремлённо шли маленькой сплочённой группкой. Он что-то говорил, дети внимательно слушали, женщина улыбалась. Я подумала, вдруг ему помог именно тот фон доброжелательности, который так ненавязчиво формировала у нас тогда наша историчка. И сформировала же!

И я очень, очень хочу в любом месте, где от меня будет зависеть чья-то способность расслабиться и улыбнуться несмотря на странную с точки зрения окружающих внешность, сделать всё правильно. Не дать демонам страха и злобы завладеть моей душой. Дать возможность пусть чуть-чуть, но умножить добро. Дать возможность кому-то через четверть века идти, рассказывать своей семье истории и видеть, как жена улыбается, а дети слушают. Дать шанс добру.