Как известно, чем старше детдомовец, тем меньше у него шансов попасть в семью. Охотно усыновляют ребятишек до 7 лет, сложнее дело идет со школьниками, еще сложнее – с подростками. Что говорить о шестнадцатилетних юношах и девушках — их шансы на семью практически равны нулю.

Вот почему так удивительна история 16-летней Маши и 17-летней Ани, двух подружек, которым посчастливилось попасть в семью накануне выпуска из детского дома. Девочкам повезло – у них появились не только мама и папа, но и брат Митя и сестра Настя.

А вот как появление таких взрослых девочек восприняли домочадцы? Об этом рассказывает двадцатилетняя Настя — самая старшая дочь.

— Вы все сумашедшие! — я вопила, как маленькая, топала ногами и вообще была похожа на кипящий чайник. Ах, да, забыла представиться: меня зовут Настя, а этот рассказ — о приключениях моей семьи. Обычное утро в моей необычной семье началось в привычном для нас режиме: мама готовила завтрак, братишка суетливо искал школьную форму (ох уж этот обряд «сбора школьной формы», а про портфель и вовсе страшно вспоминать), папа варил кофе, и вот мужчины перешагнули порог дома и наш «женский коллектив » в лице мамы и меня) вздохнул с облегчением. Как и всегда, мы прильнули к любимому диванчику на кухне (по секрету — на нем вершится судьба семьи, диван — своего рода «лобное место» в нашем почти «Доме 2»).

— Давай поболтаем… — предложила мама, потягивая кофеёк.

Она явно что- то задумала, промелькнуло у меня в голове. Я судорожно начала перебирать свои косяки. Так-так-так, и на чем же я могла проколоться? В голове началась паника. Паниковала я определенно не зря, а разговор был вот о чем:
— Как тебе наши поездки в детский дом? — спросила мама.

Поясню: не так давно я начала вместе с мамой посещать один детский дом, и, как оказалось, втянулась в этот процесс. Меня захлестывали эмоции, я никогда не видела столько счастливых детских глаз, которые были рады тому, что я просто пришла.

Я болтала без умолку. О том что думаю, что чувствую, когда рядом с детишками . Мама по-прежнему загадочно улыбалась.

— Я хочу взять девочку в нашу семью, — сказала мама и затихла.

В этот момент я издала непонятный мне доселе звук, то ли писк, то ли визг… Лучше бы спалили мой косяк с разбитой вазой, подумала я. Как так? Какая девочка? Нееет, ребята, так дело не пойдет. Мой эгоизм (или что там) решил взбунтоваться! И выразить свое «фи». И как нескончаемый водопад, из меня посыпался поток слов (не всегда членораздельных). Вы видели 20-летних старушек? Я была одной из них, это точно.

— Нет-нет-нет. Чужой человек и все дела. Мама, ущипни меня! — Я была в смятении. Ко всему этому я крайне ревнива. Мои мама и папа — это мои мама и папа, я их и с братишкой то не особо люблю делить, а тут неизвестная девочка….

Вечером меня вызвали на «лобное место», а точнее диван. К разговору подключился папа. Ну все, я потирала ручки. Папа то уж точно будет против этой затеи. Хе-хе.
— Я – за, — промолвил папа.

Ну и предательство! Глазоньки мои округлились, рот открылся, язык — как и мозг — пребывал в шоке. В тот момент они «удалились на совещание». Мозг думал, что сказать, а язык думал, как это сделать. Ведь от шока я потеряла дар речи.

Ну а дальше события развивались стремительно, близились каникулы и мама с папой сообщили мне, что к нам приедет некая мамзель (та самая девочка). День «икс» назначен, я застыла в ожидании.

Ожидание длилось недолго, вскоре к нам и вправду приехал «ревизор». Его – то есть её — звали Аня.

— Это девочка? Да у нее уже первые морщины! А у детей морщины только на попе! Не ребенок, а жеребенок! — подумала я. Как так? Сколько ей — 15? 16? Я решила, что соперницу за мамину и папину любовь надо тщательно изучить. Надо знать, с кем воюешь.

— Привет, — сказала Анна. Ого, она напугана ужасно! Девочка явно хотела куда-нибудь убежать, ведь на нее смотрело столько чужих глаз, а мой брат (повисший на дверном косяке, как раз над Анной) вообще ей доверия не внушал. И тут мне стало ее очень, очень жалко… Я сравнила ее с олененком…

И все эти разговоры о тяжелой жизни… Я решила подождать, что будет дальше.

Прошло время и Аня (мы перестали бороться «за место на лобном» и просто попробовали подружиться, за что получили от «ведущих» иммунитет ) стала приезжать к нам чаще. Мама и папа были довольны, с братишкой Аня на удивление быстро нашла общий язык и вечерами мы не могли оттащить их от компьютерной приставки. Так вот, они проводили много времени вместе с Аней, играя в приставку или просто носясь по дому и сшибая все на своем пути. Собственно, мы с мамой тоже играли в эту увлекательную игру, но по своим правилам. Аня и Митя — это торнадо, которое топает, хлопает, кричит , пищит и бесится, бегая по дому. Мы с мамой в нашей «УВЕСЕЛИТЕЛЬНОЙ ПРОГРАММЕ» бегали за ними и пытались хоть как то привести в порядок стены и пол (больше ничего от их игр в доме не оставалось).

И все бы вроде ничего. Жили мы жили, как однажды …

Оказалось, что у Ани есть подружка Маша, которая тоже хочет в семью… И маме она очень понравилась (мама увидела Машу на конкурсе «Хрустальный башмачок»). Я уже была более спокойной и рассудительной в этом плане. Ведь маме надо доверять, и я решила посмотреть на «прекрасное и ангельское создание» Марию. Случилось так, что я с друзьями уезжала за город и меня не было, когда Маша причалила к нашей пристани.

А случилось все так: как обычно, с кучей впечатлений (я вообще очень эмоциональная и мой эмоциональный диапазон больше, чем у зубочистки) и с пожиточками я возвращаюсь домой и начинаю рассказывать маме, что и как, где была и что видела.

В этот прекрасный момент на «лобное место» ворвалась девушка с длинными волосами (явно Маша, по всем описаниям) и совсем сбила меня с толку.

Мы, как ковбои, стояли по разные стороны кухни… Солнце садилось. В воздухе повисло чувство неприязни. Мы обе это чувствовали, я к ней, она ко мне. Все собравшиеся напряглись. Так прошло наше первое знакомство с Машей. Почему-то мне казалось, что она должна мне что-то, в смысле — обязана мне показать свое уважение и любовь… Но я заблуждалась и только потом я поняла, что эти качества необходимо заслужить.

С того момента прошло много времени, девочек мы все-таки взяли. С Аней я была приветлива, но с Машей… Когда мы встречались, весь дом замирал в ожидании. Мы просто ненавидели друг друга. Соревновались во всем, чтобы доказать семье, что одна из нас лучшая, будто на кону стоял уход из семьи. Но это было не так: нас любили обеих, мы же этого не понимали. Я продолжала задирать нос и, кажется, уже могла им достать до потолка. Маша прожигала меня взглядом из серии «Ты вообще кто, детка?». Итогом стали проблемы в семье, постоянные наши стычки до добра не доводили, мужчины дружно держали нейтралитет, мама же пыталась изо всех сил сохранять спокойствие и быть справедливой. Вообще, раз речь зашла о справедливости: я не понимала, почему мы для мамы все были равны? Мы же с Митей родные, а девочки — совсем чужие. Но мама была непреклонна и особо сурова ко мне и Мите. Война продолжалась, она была беспощадная и безжалостная. В ход шли любые средства…

Вот и весна пришла, за отличную учебу и прочие успехи мы, дети, были вознаграждены! Родители повезли нас в Египет, так сказать, культурно обогатиться. Пирамиды посмотреть, Сфинкса потрогать, позагорать и все дела. Собрав чемоданы, мы двинулись в путь. Все не так облачно, как казалось: с Машей мы уже разговаривали, но лучшими подружками явно не были. Скандалили мы везде, по дороге в Москву , в самолете, везде, где только наши интересы сталкивались бок о бок. Наконец мы добрались до страны пирамид, и конечно же мама поселила нас в один номер… Мы уже близки к развязке, примирение наступило с творожными пончиками.

А было это так : после дискотеки мы сидели на балконе с Аней, свесив ножки со стула , болтали о чем-то, тут раздалось кваканье… Не пугайтесь, это была не лягушка… Квакали наши желудки, мы явно проголодались, но все уже закрыто. Войдя в номер, мы увидели Машу, у которой в руках была тарелка с божественными творожными шариками. В итоге мы разделили «хлеб насущный» и помирились, ибо шарики — это вещь!

По прилету в Нижний мы обе поняли, что надо прекратить ругаться и стать семьей. Ведь это самое главное! Помогать друг другу, выручать друг друга, болтать о мальчишках и воспитывать брата. Я думала, что много потеряю с появлением в нашей семье новых членов, но я ошибалась. Я приобрела двух родных для себя людей. В этом жестоком мире есть островок «любви и надежды» — мы называем это место ДОМ, а себя — Семьёй.