В Москве поставили благотворительный спектакль «Особые люди» о семьях, в которых растут дети-аутисты. Корреспондент «Филантропа» — о самой постановке, а также о проблемах, которые спектакль поднимает.

Сцена из спектакля «Особые люди»

Этот проект делают совместно творческое объединение мастерских Сергея Голомазова и пространство «Открытая сцена» в сотрудничестве с Центром лечебной педагогики (ЦЛП), — учреждением, основная цель которого — реализация прав на образование, реабилитацию и достойную жизнь людей с нарушением развития. Все сборы от показов перечисляются в ЦЛП.

Авторы проекта — выпускники мастерской Голомазова Артемий Николаев и Екатерина Дубакина. Режиссер переработал пьесу Александра Игнашова. Спектакль создан на основе историй родителей особых детей, дневниковых записей, книг и материалов из интернета.

— Идея проекта пришла после того, как мы первый раз пришли в ЦЛП, — рассказывает Екатерина Дубакина. — Моё мироощущение поменялось после встречи с особыми людьми. Нам захотелось поддержать их, сделать что-то доброе и светлое для них. Мы люди творческой профессии, у нас есть возможность со сцены донести правду, что скрыта от людей. Поэтому мы создали проект для поддержки особых детей. Нам хотелось, чтобы люди подумали об этой стране, людях.

Постановка «Особые люди» – признание в любви особым семьям с особенным умением любить. Этот спектакль не только о детях-аутистах, суть глубже – нравственный аутизм. Он почти в каждом из нас. Никто не хочет выходить за пределы своего «мира», каждый глух и равнодушен к проблемам остальных.

Актёры играют на «Открытой сцене», на небольшом расстоянии от публики, глядя в глаза зрителю. Персонажи представлены в повседневной жизни, такими, какие они есть – в обычной одежде, без грима и театрального блеска.

«Аутизм – это способ существования»

Гаснет свет. Появляется семейная пара. Кабинет работницы благотворительного фонда. Мама держит белый воздушный шар на ленточке, привязанный к кубику Рубика. Это её ребенок-аутист. Он ничего не говорит. Он не двигается. Шар – его большая голова со множеством мыслей. Они никак не фильтруются в отличие от информации, получаемой обычным человеком. У аутистов особое восприятие мира. Ребенок помнит, сколько волос в бровях матери, сколько клеточек на свитере отца, какого цвета глаза у прохожих. В его голове бесконечно складываются цветные квадраты кубика Рубика.

Сцена из спектакля «Особые люди»

Вся их жизнь – режим. Ограниченные интересы и повторяющиеся действия в одном порядке изо дня в день. Они живут в своем мирке, недоступном для окружающих.

Беда семей с аутичными ребенком прежде всего в том, что осознание проблемы зачастую наступает внезапно. Трудности установления контакта уравновешиваются в глазах родителей успокаивающими впечатлениями, которые вызывают серьезный, умный взгляд ребенка, его особые способности. Поэтому в момент постановки диагноза семья порой переживает тяжелейший стресс: в три, в четыре, иногда даже в пять лет родителям сообщают, что их ребенок, который до сих пор считался здоровым и одарённым, на самом деле «необучаем».

Совсем недавно все были счастливы, сынишка был самым послушным ребенком во дворе, бабушки хотели потискать голубоглазого малыша. Но потом он перестал реагировать на родителей, он будто не слышит, что ему говорят, не улыбается отцу, избегает взгляда. Семейный мир стал рушиться, как карточный домик…

Отец ребёнка кричит, нервно расхаживая по кабинету:

— Что стало с моим сыном?! Вырежьте вы этот аутизм, как аппендицит! Хочу обратно своего ребенка!

— Аутизм – это способ существования. Аутизм вылечить невозможно. И слова «хочу, чтоб аутизма не было», значат «хочу, чтоб этого ребенка не было», — стальным голосом отвечает работница фонда. – Но вы можете отправить его на усыновление за границу, где ему будет хорошо.

Решатся ли родители отправить ребёнка за границу, где ему обещают счастливую безбедную жизнь или оставят в семье, в России, где жизнь с особым ребёнком — ежедневный подвиг? Хватит ли сил и любви сохранить саму семью?

Кто-то борется, кто-то сдаётся. В спектакле показаны оба пути. При любом исходе родителей невозможно осуждать, им можно и нужно сочувствовать.

Силы и средства на реабилитацию особых детей

На реабилитацию ребёнка-аутиста нужны огромные деньги, которые молодым провинциалам — героям спектакля — взять негде. И это только первая проблема. А что будет с особым ребёнком в России, когда родителей не станет? Сотрудница фонда рассказывает о стандартной схеме. После 18 лет ребёнку-аутисту как правило ставят взрослый диагноз «шизофрения» и, если нет опекунов, отправляют доживать свой век в психоневрологическую лечебницу. Там на 10 палат всего одна нянечка и пациенты долго не живут.

— Если же аутизм не лечится, то зачем деньги на лечение? — спрашивает в спектакле чиновник, к которому пришёл отчаявшийся отец, прося денег на реабилитацию сына.

— Ты выйди из своей иномарки, ножками походи по нашей грешной земле, посмотри, что вокруг. А вокруг — люди! Они могут болеть, могут хотеть есть, замерзать… И представь, что ты не только видишь это, но и запоминаешь.

От государства помощи немного. Помогает общество, но пока тоже недостаточно. Екатерина Дубакина играет в спектакле волонтёра, который проводит с детьми два часа в неделю.

— А что такое два часа в неделю, — говорит сотрудница фонда, — когда за границей с ними проводят по два часа в день. Что такое десять рублей на операцию, когда требуется несколько тысяч? Подачка и насмешка.

Кто они – родители особых детей

В кабинет фонда входит мать с шариком-ребёнком, она тянет за тонкие ленты-руки, но «ребёнок» не двигается с места.

Сцена из спектакля «Особые люди»

— Ну чего ты? – наклоняется мама. — Сначала не хотела сюда идти, теперь не хочешь уходить. Понравилось здесь? Так оставайся!

В бессилии кричит она:

— Кто я, кроме того, что мать особого ребенка?

Да, кто они – родители особых детей? Откуда берут силы справляться со своей бедой? Или это вовсе не беда для них, как считают окружающие?

— Да я счастлива! Счастлива! — срывается голос матери.

Она счастлива, когда видит улыбку своей дочери. Счастлива, когда девочка с теплотой смотрит на неё. Счастлива, когда слышит невнятные звуки её голоса.

Аутизм – это пожизненное нарушение развития, которое влияет на коммуникацию и отношения с другими людьми, а также на восприятие и понимание окружающего мира. Психиатры проявляют большой интерес к аутизму, но это заболевание по-прежнему остаётся одной из загадочных патологий.

А может, этот диагноз не приговор, а повод для понимания друг друга?

Протест против нравственной глухоты

«Особые дети» — не просто игра на сцене. Это жизнь, которую актёры проживают вместе со своими героями. Искренне и неподдельно.

— Здесь не артисты, а люди говорят о том, что у них болит, — говорит Екатерина Дубакина. — Для меня как человека и актрисы наш проект — то место, где мы – просто люди. Это наши самые честные роли.

Сцена из спектакля «Особые люди»

— Это пьеса — протест против нравственной глухоты и равнодушия общества и государства, — говорит Сергей Анатольевич Голомазов, художественный руководитель постановки. — И, в конечном счёте, это разговор о разрушающей природе нашего глубокого невежества и жестокости по отношению к особости и необычности мышления человека, инакомыслию.

Спектакль учит нас любить. Принимать людей такими, какие они есть.

— Тема тяжелая, о которой мало говорится, — делится Юлиана Сополева, сыгравшая роль матери ребенка-аутиста. – Но о которой нужно говорить. Эти дети нуждаются в поддержке. Они такие же как мы, а в чём-то даже лучше нас.

Узнать о расписании показов спектакля «Особые люди», а также поддрежать благотворительный проект можно по этой ссылке.