В Москве на площадке МАИ прошла Вторая конференция «Роль медицинской сестры в паллиативной помощи», которую организовал фонд помощи хосписам «Вера» совместно с Ассоциацией хосписной помощи. В конференции участвовали более тысячи человек —  медсестры из Москвы и регионов, сотрудники НКО, волонтеры. Лекции и мастер-классы проводили ведущие российские и иностранные специалисты по паллиативной помощи и сестринскому уходу. Медсестра – это самый близкий пациенту человек и  главный сотрудник в любом хосписе и паллиативном отделении. Именно от них зависит качество жизни и спокойствие пациента, который столкнулся с неизлечимым диагнозом. В декабре фонд «Вера» проведет обучающую конференцию по паллиативной помощи для врачей со всей России.

Три медсестры хосписов — из Москвы, Барнаула и Оренбурга — рассказали, что такое сестринское дело и профессионализм, как сохранять мудрость и можно ли научиться состраданию.

Светлана Шагова, палатная медсестра, Первый московский хоспис имени Веры Миллионщиковой, Москва

Я работаю медсестрой уже почти сорок лет. Из них больше десяти лет – в Первом московском хосписе, я пришла на работу при Вере Васильевне Миллиощиковой.

Мы, медсестры, ближе всех к пациенту, мы входим в его интимный мир – меняем памперсы, помогает ходить в туалет, кормим, вынимаем зубные протезы. Мы очень входим в личное пространство пациента, важно уметь сделать это деликатно.

Люди, с которыми мы рядом, открываются и нам: рассказывают о личной жизни, об обидах, которые накопились, много вспоминают. Врачи советуются с нами — что и как лучше сделать, чтобы помочь пациенту. Мы уже знаем, какая у человека гримаса боли, можем определить тип боли – все это нужно, чтобы сделать назначение.

Мы создаем атмосферу в хосписе, домашнюю, теплую.

Мы встречаем, мы принимаем в стационар, мы отвечаем на звонки, иногда по часу разговариваем с родственниками пациентов. От того, какую информацию, в каких интонациях от нас получат люди – очень зависит их дальнейшее состояние.

Для работы в хосписе нужна подготовка. Не все медсестры умеют сострадать и горевать правильно. Нельзя умирать с каждым человеком. Но с ним нужно быть рядом, до конца. Как это сделать, чтобы было не во вред медсестре и пациенту – этому нужно учиться.

Об этом говорила на конференции фонда «Вера» Линн Халамиш: не нужно входить в круг семьи, пытаться заменить собой детей или родителей. Нужно профессионально сочувствовать, но не сближаться. Это бывает тяжело, но границы очень нужны.

Любая медсестра может попробовать работать в хосписе. В Первом московском хосписе есть правило, введенное Верой Миллионщиковой, – 60 часов, которые ты работаешь, еще не оформившись на работу. За это время и сам человек проверяет себя, и персонал хосписа смотрит: подходит ли ему такая работа, справится ли он тут.

Для медсестры важны и профессионализм, и личная чуткость, отзывчивость, человечность. Пятьдесят на пятьдесят. Если ты неравнодушный, но не умеешь устанавливать калоприемник или катетер правильно, то можно только навредить. Но всему этому можно и нужно обучиться.

Тамара Смолей, Cтаршая медсестра отделения паллиативной медицинской помощи ГАУЗ «ГКБ им. Н.И Пирогова», Оренбург

После медучилища я отработала 16 лет медсестрой, из них – 12 в отделении реанимации. Очень многие наши пациенты были на грани жизни и смерти. Но затем я ушла из медицины на семь лет, так как поняла, что слишком деформирована. Тогда не было паллиативных отделений. И я видела, как плохо людям, которые в свои последние дни оказываются в больнице, опутанные трубками, в окружении чужих людей, не имея возможность увидеть близких, услышать их голос, подержать за руку. У меня уже тогда возникал вопрос, зачем причинять людям такие страдания.

Семь лет я работала в бизнесе, управляла отделением крупной компании. А потом мне захотелось вернуться на такую работу, о которой мне захочется рассказывать детям, на работу, в которой будет смысл.

В это время в нашем городе как раз планировали открыть паллиативное отделение, и меня пригласили туда – как старшую медсестру. Мы начали строить его с нуля. Я стала читать о паллиативной помощи, мне помог опыт, полученный в реанимации – и время, проведенное на другой работе, за которое я вылечилась от профдеформации. У меня изменился взгляд на людей, пришедших за помощью, и их близких.

Когда я работала в реанимации, у меня возникали деонтологические, этические вопросы: как строятся отношения медсестры и пациента, медсестры и родственников. Я видела, что в них не хватает человечности. Об этом говорила Вирджиния Хендерсон, определяя смысл сестринской помощи – о целостном подходе к человеку, его здоровье и окружению.

У нас превалирует механистический подход: «пришел, сделал – ушел». А человека за этим не видно – ни пациента, ни медика.

А ведь это человек, которому страшно, которому больно, который не знает, как к нему отнесутся – обидят или нет.

Когда ты оказываешься в роли родственника пациента, то все эти вопросы особенно актуальны. Когда у моей мамы был инсульт, то были проблемы с диагностикой, с отношением к ней в отделении. И мы забрали ее домой, там мы смогли организовать помощь лучше.

Стационар паллиативного отделения открылся у нас в апреле 2014 года – в многопрофильной больнице. Преимущественно мы оказываем помощь онкологическим пациентам, но есть и пациенты с последствиями нарушений мозгового кровообращения, с рассеянным склерозом.

Работать пришли абсолютно новые люди – и уже дипломированные медсестры с опытом работы, и вчерашние студенты, для которых это первое рабочее место.

Никто даже предположить не мог, насколько разные будут пациенты и насколько многому приходится учиться. Все они в крайне тяжелом состоянии. Медсестры учились работать с пролежнями, со стомами. Но еще они научились отношению.

Чтобы не говорить «бабушка», «дедушка», «мужчина», а запоминать имена и отчества пациентов. Чтобы не кричать из одного конца коридора в другой, закрывать за собой двери в палаты, не делить между собой обязанности, а работать слаженно в команде.

Конечно, мировоззренческим вещам, отношению научить сложнее. Нужно все время напоминать, что рядом – человек, он чей-то родной, чей-то близкий.

Его болезнь для кого-то большая беда, и его близкие с этим учатся жить. При том, что от работы и дел их никто не освобождает, и все много от тебя хотят, а помочь не всегда готовы.

Есть люди молодые, которые приходят уже мудрые, а есть люди взрослые, которым приходится очень часто напоминать о главном, ставить на место. У нас, взрослых, «опытных», замыливается взгляд, мы не всегда контролируем, как сказали и как посмотрели.

Есть базовые вещи, которые даются на теории сестринского дела, но многому приходится учиться. Нам многое подсказывает психолог, мы получаем рассылку Ассоциации хосписной помощи с полезными материалами. На Первой сестринской конференции в прошлом году была одна из наших сестер, на двух врачебных, тоже организованных Ассоциацией хосписной помощи и фондом «Вера», — наша заведующая отделением Тамара Александровна Галкина. В первый год, когда отделение только открылось, я познакомилась с Ольгой Выговской из Новосибирска и посмотрела, как устроен Епархиальный дом милосердия в Новосибирске, где тоже оказывают помощь паллиативным пациентам. Потом мы побывали в Первом московском хосписе имени Веры Миллионщиковой, наша медсестра проходила там стажировку, благодаря фонду «Вера». Все это нас очень вдохновляет, показывает, что мы идем правильной дорогой.

Один из примеров – мы научились лечению хронических ран и пролежней при помощи интерактивных повязок и узнали о применении средств, облегчающих труд медсестер. После этого в бюджет были внесены и куплены интерактивные повязки, скользящие рукава, вращающиеся диски. В наших инициативах нас поддерживает главный врач Карпец Андрей Владимирович.

Роль старшей медсестры в отделении — обеспечить всех, чтобы были кадры подготовленные, чтобы были медикаменты, перевязочные средства, чтобы была атмосфера хорошая — и между сотрудниками и пациентами и родственниками. И когда возникают сложные ситуации — я включаюсь.

Мы стараемся, чтобы было круглосуточное посещение, но у нас, к сожалению, маленькое помещение. Поэтому мы с 8 утра до 10 вечера открыты. Но если у пациента ситуация критическая, если остались часы, сутки, то родственники остаются рядом.

Медсестры паллиативного отделения более гуманные, более человечные и более мудрые. Они умеют даже без слов поддержать человека, который уходит из жизни, — и сделать это максимально тактично и бережно. И по отношению к тому, кто уходит, и к тому, кто остается здесь.

В других отделениях для этого, как правило, либо нет подготовки, либо внимания. Одна из наших медсестер перешла работать в другое отделение, и старшая сестра, посмотрев на ее работу, сказала, что будет всех отправлять к нам на перевоспитание. Говорит, что наша медсестра работает качественно, инициативная, не конфликтует, умеет общаться с пациентами и родственниками. Ее не нужно заставлять идти, чтобы причесать пациента, подстричь ногти, перестелить белье – она сама видит потребности пациентов. Думает об этом.

У нас есть проблема с эмоциональным выгоранием – мы с этим работаем, помогает психолог: проводит диагностику, сеансы релаксации, делает газету-стенд, включаем классическую музыку. Стараемся смены подбирать, чтобы людям было комфортно друг с другом.

Да, мы никого не сможем вылечить. Но результат у нашей работы есть: если человек не страдает, мы знаем что он уйдет, но уйдет на чистой постели, не оскорбленный никем вольно или невольно.

Что его родственники поняли и приняли ситуацию. Если никто их не осудил за их выбор – привезти умирать близкого в больницу (а такое бывает).

Когда человек ушел, а через какое-то время его родные приходят — и приходят со словами благодарности, несмотря на то, что пациент ушел в этих стенах и на этих руках.

В нашем городе с населением 570 тысяч человек мы часто встречаем близких наших пациентов, но мне не стыдно и не страшно ходить в общественные места, я знаю, что люди не осудят меня, сотрудников отделения, мне не стыдно за свою работу.

Жанна Юрьевна Чичканова, главная медсестра, КГБУЗ «Алтайский краевой онкологический диспансер», Барнаул

27 лет я работаю в «Алтайском краевом онкологическом диспансере» и уже 6 лет в должности главной медицинской сестры, у меня высшее сестринское образование.

Профессия медицинской сестры — это не поставить инъекцию и выдать таблетки, медицинская сестра является проводником между врачом и пациентом. Насколько внимательна медицинская сестра, настолько верным будет поставлен диагноз.

Говорят, что профессия недооценена. И знаете, почему недооценена? Потому что сами медицинские сестры себя не ценят. Я всегда говорю: «Когда вы жалуетесь, что врачи вас не уважают, вы не доказали свой профессионализм. Значит, вы недостаточно профессиональны. Вас тогда будут ценить, когда вы будете знать и защищать свои права, когда будете заинтересованы в развитии, росте, что-то менять постоянно, идти в ногу со временем». Я в этом году я поступила в магистратуру. То есть я бесконечно развиваюсь, мне это нравится.

Конференция просто перевернула мое мировоззрение. Я уже сейчас планирую, как я проведу конференцию и у себя в учреждении, и на краевом уровне.

Мы, к сожалению, забыли о словах «милосердие» и «сострадание». Но оно у нас есть, надо просто открыть для них двери.

Профессия медицинской сестры прежде всего именно милосердная, профессионализм уже потом. Иногда лучше медицинской сестре не владеть компьютером, но быть ответственной перед теми, кто нуждается в ее помощи, создавать атмосферу уважительного отношения к пациенту.

Именно в паллиативной медицине наиболее полно раскрывается содержание сестринской профессии.

Идеально было бы, если бы в больницах появились не сестринские коллективы, а мультидисциплинарные команды, именно команды. А на сегодняшний день санитарки отдельно, медицинские сестры отдельно, врачи отдельно, заведующие отдельно. Вот в этом наша беда, если бы мы были командой, этого, конечно, бы не было. Тогда медицинская сестра на фоне всех остальных сама бы хотела развиваться, и ей приятно было осознавать, что она грамотная, профессиональная, ее ценят и хотят слушать. А сейчас мотивации мало.

В Алтайском крае на сегодняшний день самая высокая смертность от онкологических заболеваний в Сибирском регионе. Потому что у нас есть очень много факторов: это Семипалатинский полигон, целина, дефицит йода. Таким образом заболеваемость онкологическими заболеваниями растет. По данным статистики в 2015 году на постоянный диспансерный учет было поставлено 12107 человек, в IV клинической стадии находится 2018 человек, это те пациенты, которые нуждаются в паллиативном уходе, и умерло от онкологических заболеваний 5153 человека – они тоже получали паллиативную помощь.

По площади Алтайский край в двенадцать раз больше Германии, например, у нас очень дальние расстояния между населенными пунктами, очень сложно на местах организовать уход и консультацию. Сложности, связанные с уходом, медицинским обслуживанием, дефицит среднего и младшего медперсонала нехватка транспорта для осуществления помощи на дому, – все это обостряет проблему.

При непосредственном участии главного врача КГБУЗ «Алтайский краевой онкологический диспансер» А.Ф. Лазарева, работает выездная служба по обезболиванию, открыта горячая линия, где консультируют пациентов по вопросам обезболивания. Открыт кабинет противоболевой терапии на базе онкологического центра, где также может прийти родственник, рассказать симптомы и ему распишут лечение. Открытие хосписа логически бы завершило усилия, направленные на заботу о пациентах в тяжелом состоянии.

Конференции, организованные фондом «Вера», бесплатны для участников, они проходят на благотворительные средства. Поддержать образовательную программу фонда «Вера», можно с помощью пожертвования, сделав перевод с карты пользу фонда (выбрать программу «Образование»). Также можно подписаться на регулярные платежи.